Ссылка для цитирования: Марусенко М.А. Языковая политика Франции: исторический вектор развития // Меди@льманах. 2020. № 6. С. 168–181. DOI: 10.30547/mediaalmanah.6.2020.168181
DOI: 10.30547/mediaalmanah.6.2020.168181© Марусенко Михаил Александрович
профессор Санкт-Петербургского
государственного университета,
главный научный сотрудник
Российского государственного педагогического
университета имени А.И. Герцена
(г. Санкт-Петербург, Россия), mamikhail@yandex.ru
Языковая политика во Франции и в России: проблемы и перспективы (выступления участников семинара российско-французского форума гражданских обществ «Трианонский диалог»)
Язык всегда был для французов предметом культа, во многом определяющим их национально-культурную идентичность. «Язык – это основной признак нации, неосознанный шедевр национального сознания. На сегодняшний день французы не имеют дела важнее, чем дело их языка», – утверждал известный французский лингвист Клод Ажеж. И он же отмечал, что ни одна страна не приняла больше законов, касающихся своего языка, чем Франция1. Эта тенденция прослеживается на протяжении всей истории Франции.
История французской языковой политики является предметом пристального научного интереса как российских лингвистов-романистов2, так и экспертов, в той или иной степени причастных к языковой политике. К сожалению, последние, не в полной степени знакомые с институциональными документами французской языковой политики, часто основывают свои высказывания на банальных и не соответству ющих современной эпохе представлениях о французской языковой политике как о единой политике укрепления (доминирования) французского языка, главной задачей которой является борьба с англицизмами, в большом количестве внедряющимися во французский язык.
Основанием для таких высказываний служит поверхностное знакомство с историей Закона No 94-665 от 4 августа 1994 г. об использовании французского языка, более известного как закон Тубона, хотя занимавший в тот момент пост министра культуры Жак Тубон имел к нему весьма косвенное отношение: закон готовился и вносился в парламент при прежнем правительстве, под руководством министра культуры Катрин Таска. Поскольку этот документ является последним по времени в серии французских языковых законов, в России считается, что французская языковая политика развивается строго в соответствии с его положениями.
Историю языковой политики Франции можно условно разделить на три этапа, первый из которых – это укоренение французского языка в качестве государственного официального языка страны и распространение моноязычия по всей территории государства. Вторым этапом стали борьба с доминированием английского языка и попытки вернуть французскому языку его былую славу и положение в мире. Сегодня мы переживаем третий этап, содержание которого в целом определяется положением Французской Республики как государства-члена Европейского союза. Как и во всех прочих областях, языковая политика государства-члена ЕС не может противоречить европейской языковой политике, формулируемой соответствующим еврокомиссаром.
От «Страсбургских клятв» и Ордонанса Вилле-Коттре до законов об обязательном бесплатном начальном образовании в эпоху Третьей республики Франция проделала тысячелетний путь к тому, чтобы французский из диалекта королевского домена превратился в родной язык для подавляющего большинства французов. Для этого во многом пришлось искоренить региональные языки и диалекты, чему особенно способствовала революция, а позднее– наполеоновские реформы и армия, в которой представители различных регионов смешивались и поэтому были вынуждены использовать французский язык в качестве средства общения.
Третья республика (1870–1940) и особенно республиканская школа помогли завершить процесс франсизации страны: за 70 лет через школы прошло несколько поколений граждан, так что к 1940г. французский язык был первым для всех. Помимо этого, Первая мировая война 1914–1918гг. также перемешала в траншеях диалекты людей из разных регионов и вызвала волну патриотизма, сплотившую народ вокруг общего дела защиты Франции от агрессоров. К середине XXв. в стране не осталось граждан, не говоривших на французском.
Завершился первый этап языковой политики Франции, целью которой была франсизация населения. Внешнеполитическая расстановка сил изменилась после Второй мировой войны, в которой значительную роль сыграли Соединенные Штаты Америки. После войны они стали играть ведущую роль в мировой политике, что ознаменовало начало гегемонии англо-американского языка. Так начался второй этап языковой политики Франции, характеризующийся неравной борьбой с английским языком по всем направлениям, главным инстру ментом которой стал языковой пуризм. Переход к третьему этапу, вызванный необ ходимостью проведения общей языковой политики в рамках Европейского союза и приведший к резкому изменению языко вой политики Франции, произошел во второй половине первого десятилетия XXI в.
Внутри Европейского союза членство Соединенного королевства и стран с сильной англофильской традицией (например, государства Северной Европы) ослабило роль французского как рабочего языка международного общения. Еще в 1961 г. Соединенные Штаты Америки и Великобритания приняли решение о внедрении и распространении английского языка в мире всеми возможными способами. При этом их не останавливало возможное сопротивление со стороны образовательных систем стран, являвшихся объектами такой политики.
Со временем во Франции начинают появляться организации, посвященные защите языка и его положения. Еще во время президентства Шарля де Голля в 1966 г. была учреждена первая внутригосударственная организация, занимавшаяся защитой французского языка, – Высший комитет по защите и распространению французского языка (Haut comité pour la défense et l’expansion de la langue française). Жорж Помпиду, премьер-министр во время правления де Голля, осознавал необходимость политических мер в отношении французского языка, что и воплотил в создании Высшего комитета3.
Отметим, что Помпиду, филолог по образованию и выпускник Высшей нормальной школы, осознавал опасности для положения французского языка. Предвидел он и то, как вступление Великобритании в Европейский союз может оказать влияние на статус французского как языка международного общения, и даже обсуждал с британским премьер-министром Эдвардом Хитом вопросы подбора франкоговорящих чиновников для европейских учреждений, использования двух рабочих языков. Помпиду объяснял свое беспокойство тем, что английский язык уже в тот момент был не только языком Англии, но прежде всего языком США, что могло привести к потере европейской идентичности Европы и ее подчинению заокеанской державе4.
Создание Высшего комитета по защите и распространению французского языка стало прямой реакцией премьер-министра на книгу «Говорите ли вы на франгле?» (Parlez-vous franglais?) Рене Этьямбля, французского писателя и лингвиста, однокурсника Помпиду по Нормальной школе5. Вслед за Комитетом появились терминологические комиссии, чьей задачей являлся либо подбор терминов для обозначения новых реалий, либо подбор французского аналога для нежелательных заимствований в целях очищения языка6. Тем самым правительство выражало свое намерение борьбы с другим языком, под которым, естественно, подразумевается английский – источник большинства заимствований.
Первый закон об использовании французского языка был принят при Президенте Валери Жискар д’Эстене, известном своими проанглийскими настроениями. 31 декабря 1975 г. был подписан закон No 75-1349 об использовании французского языка, более известный как закон Ба–Лориоля. Идея законопроекта принадлежит депутату Национальной ассамблеи Пьеру Ба, который выдвинул его в мае 1973г., а в июне того же года доклад на эту тему подготовил другой депутат, Марк Лориоль. Рассмотрение документа пришлось отложить из-за кончины Жоржа Помпиду, так что подписывал его уже новый президент.
У закона Ба–Лориоля были две основные цели: во-первых, защита интересов потребителей, во-вторых, сохранение языкового единства, которое воспринималось как национальное и культурное наследие. Тем не менее ограничительные меры, вводимые этим законом в духе языкового пуризма, несколько противоречили идеям свободы потребителей и их интересов. В итоге создателей закона обвинили в неподобающем проявлении языкового национализма и излишнем желании контролировать язык. Вскоре после принятия закон был забыт и в дальнейшем практически не применялся, однако ретроспективно многие исследователи видят в нем рациональную меру по защите работников и потребителей7.
Во время президентства Франсуа Миттерана сформировалась активная группа депутатов, стремившихся усовершенствовать закон Ба–Лориоля и, в частности, расширить сферу его применения. Было выдвинуто множество законопроектов, из которых только проект, подготовленный министром культуры Катрин Таска, был доведен до принятия, но уже в период министерства Жана Тубона.
В 1984 г. на место Высшего комитета пришел Генеральный комиссариат по французскому языку (Commissariat général à la langue française) и Консультативный комитет по французскому языку (Comité consultatif de la langue française). Этот новый комитет должен был разрабатывать различные инициативы в области использования и распространения французского языка. Задача Комиссариата заключалась в том, чтобы повысить уровень эффективности действий государства в языковой политике, в частности в сфере терминологии.
В 1996 г. было создано Национальное управление по продвижению французского языка (DGLF), первым руководителем которой стал крупнейший французский лингвист Бернар Серкильини8 (подчинялась министру культуры). Уже в 2001г. она была переименована в Национальное управление по продвижению французского языка и языков Франции ( DGLFLF) в результате публикации произведшего эффект разорвавшейся бомбы доклада Серкильини о языках Франции. Из него французы узнали, что Франция не является моноязычной страной и в ней используются не менее 75 автохтонных региональных языков (не считая иммигрантских)9. Ежегодные доклады Генеральной делегации парламенту, обсуждаемые на совместном заседании обеих палат французского парламента, являются ценнейшим источником информации о языковой ситуации и о реальной языковой политике Франции. Все доклады с 1997 по 2017гг. были проанализированы с помощью программного комплекса для лексико-семантического анализа текстов T-Lab. В нем каждый ежегодный доклад представляется в виде корпуса, на основе которого составляется лемматизированный частотный словарь каждого текста и могут быть получены карты ассоциативных связей любой лексической единицы, используемой в этих текстах.
Уже при первом чтении всех докладов в хронологическом порядке сложилось впечатление, что в исследуемом временном диапазоне произошло изменение отношения к закону Тубона. Это субъективное впечатление было подкреплено объективными результатами изменения числа его упоминаний (в разных формулировках: Закон Тубона, Закон от 4 августа 1994 г., Закон об использовании французского языка и т.д.) (см. рис. 1). На рисунке 1 видно, что с 2006г. начинается постепенное снижение количества упоминаний закона Тубона в текстах докладов, изначально посвященных именно соблюдению этого закона и именуемых Rapport au Parlement sur l’application de la loi du 4 août 1994 relative à l’emploi de la langue française (отметим, что с 2002 г. из названия докладов исчезло упоминание о законе Тубона: они стали именоваться Rapport au Parlement sur l’emploi de la langue française). Это позволяет предположить, что в период между 2006 и 2010 гг. могли произойти какие-то события, значительно повлиявшие на языковую политику Франции. Именно в 2007 г. французская языковая политика претерпела резкое изменение своего реального (а не провозглашаемого) вектора после избрания президентом страны Николя Саркози, известного своими проамериканскими настроениями. Президент Саркози отошел от принятых стандартов отношения к французскому языку как к национальному достоянию, которое необходимо защищать. Об этом говорят и ратификация Лондонского протокола о патентах, и направления внешней политики, описанные в докладе специальной комиссии «Франция и Европа в мире. Белая книга по внешней и европейской политике Франции 2008–2020» (La France et l’Europe dans le monde. Livre blanc sur la politique étrangère et européenne de la France 2008–2020).
На данную тенденцию никак не повлияла и политика следующего французского Президента Франсуа Олланда. Отсутствие конкретных мер декларируемой поддержки французского языка, а также переключение внимания на поддержку региональных языков приводят к тому, что число упоминаний закона Тубона в докладах об использовании французского языка продолжает падать. Франция, несмотря на наличие законодательного инструмента защиты французского языка, больше не может не учитывать происходящие в мире процессы глобализации и не пересматривать позицию исключительности французского в пользу региональных языков, голоса защитников которых раздаются все громче в самобытных французских регионах. В новую, измененную парадигму французской языковой политики вписывается и принятый в 2013 г. Закон о высшем образовании и научных исследованиях (известный как закон Фиоразо, по имени министра высшего образования и научных исследований), разрешивший французским университетам реализовывать образовательные программы на английском языке10.
Для того чтобы отслеживать эволюцию языковой политики в отношении французского и английского языков, используются карты ассоциативных связей соответствующих лексем в докладах Национального управления по продвижению французского языка и языков Франции за 1997–2017гг. (см. рис. 2, 3). Если проанализировать эти карты в хронологическом порядке, можно отчетливо увидеть процесс «одомашнивания» английского языка, который из одного из иностранных языков превращается во второй язык, все больше изучаемый и используемый в таких сферах коммуникации, как государственное управление, связи с Европейским союзом, наука, бизнес, торговля и образование.
Отметим, что именно членство в Европейском союзе во многом способствует изменению языковой политики Франции в сторону многоязычия, поддержки региональных языков и открытости английскому языку и переводам. Однако этот процесс тормозится в силу несоответствия французского законодательства, в том числе закона Тубона, нормам и принципам европейского права, что выливается в строгие замечания от Еврокомиссии.
Тезис о том, что Франция вынужденно изменила вектор своей языковой политики с защиты государственного языка на открытость как региональным, так и иностранным языкам, уже был высказан неоднократно. Показательным с этой точки зрения является позиция Франции в области терминологии и неологии. Исторически, начиная с Франсуа Малерба (1555–1628), во французской языковой политике доминирующей была доктрина пуризма, основанная на запретах. Французская академия, основанная в 1634 г., продолжала эту политику на протяжении двухсот пятидесяти лет, что привело к отрыву литературного языка от народного и к очевидному обеднению языка.
Любая революция, социальная или техническая, влечет за собой лексическую революцию и массовое появление неологизмов как главных факторов языковой революции. История французского языка знала периоды бурного обогащения под влиянием социальных процессов – XVI и конец XVIII вв., период лексического застоя – XVII в. и период активного, но бесконтрольного внедрения новых понятий, связанных с новым этапом научно-технической революции, – со второй половины ХХ в.
Это привело к тому, что в 1996 г. декретом министра культуры был создан государственный механизм контроля и обогащения французского языка в области научно-технической терминологии и неологизмов11. Во всех министерствах были образованы терминологические комиссии, задачей которых было предложение французских эквивалентов новых понятий, появляющихся в иностранных языках. После публикации в Официальном бюллетене (Journal officiel) новые термины в обязательном порядке должны были употребляться вместо иностранных. Контроль за использованием новых терминов возлагался на Главную комиссию по терминологии и неологизмам, председателем которой был назначен президент Терминологического общества Франции профессор Лоик Депекер. В 2015г. эта организация была переименована в Комиссию по обогащению французского языка. Обязательным ее членом является постоянный секретарь Французской академии. Ежегодно Комиссия публикует более 200 новых эквивалентов.
При Французской ассоциации по нормализации (Association française de normalisation – аналог российского Росстандарта) был создан технический комитет ТС37 по стандартизации методологии терминологических исследований. Его задачей было создание корпуса методологических стандартов, применимых к разным языкам, что особенно важно для транснациональных корпораций. (В СССР аналогами этих организаций были Комиссия по научно-технической терминологии Академии наук СССР и терминологическая комиссия Госстандарта СССР, распущенные в годы перестройки якобы за ненадобностью.)
Подводя итог, можно констатировать, что языковая политика Франции на всем протяжении своей истории под влиянием социальных, политических и экономических изменений неоднократно меняла вектор своего развития, начав с пуризма и запрета на использование иностранных заимствований и сменив его на контролируемую политику обогащения французского языка путем создания французских эквивалентов новых понятий, заимствуемых в основном из стран англосаксонского языкового ареала.
Примечания
