Архив

Феномен хештег-активизма современной молодежи (на примере общественно-политических событий 2019–2020 гг.)

Анна Гуреева, Элина Самородова, Полина Бакалюк

Ссылка для цитирования: Гуреева А.Н., Самородова Э.В., Бакалюк П.А. Феномен хештег-активизма современной молодежи (на примере общественно-политических событий 2019–2020 гг.) // Меди@льманах. 2021. № 1. С. 26–34. DOI: 10.30547/mediaalmanah.1.2021.2634

DOI: 10.30547/mediaalmanah.1.2021.2634

@ Гуреева Анна Николаевна
кандидат филологических наук, доцент кафедры теории и экономики СМИ факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), gureevaan@gmail.com

@ Самородова Элина Вадимовна
научный сотрудник кафедры теории и экономики СМИ факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), elina_samorodova@mail.ru

@ Бакалюк Полина Андреевна
магистрантка факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), apbakalyuk@mail.ru

Ключевые слова: медиаактивизм, медиатизация политики, молодежь, хештег, политическая коммуникация.

Процесс медиатизации общественных практик сопровождается появлением новых тенденций и форм выражения гражданской позиции общества. Наиболее активно в современной цифровой медиасреде проявляет себя молодежь, выражая собственное мнение по политическим и общественно важным вопросам преимущественно в социальных сетях. В статье предпринята попытка теоретического обоснования и концептуального осмысления российской практики хештег-активизма – феномена, ставшего неотъемлемой частью медиаактивизма. Данное явление сегодня вызывает интерес как отечественных, так и зарубежных исследователей, а также представляется важным в рамках изучения практики медиатизации политики в целом.

 

Введение

В декабре 2020 г. Государственная Дума РФ приняла закон «О молодежной политике в Российской Федерации», в соответствии с которым «молодежь» определяется как «социально-демографическая группа лиц в возрасте от 14 до 35 лет включительно»¹. И если раньше (когда верхняя граница молодежного возраста не превышала 30 лет) доля молодого поколения составляла одну пятую часть населения России², то сегодня – уже одну треть, или 41 млн человек. Долгое время (вплоть до 2000 гг.) российскую молодежь считали аполитичной, сегодня же все больше исследований доказывают обратное: треть населения Российской Федерации активно реагирует на общественно-политические темы и выражает свою гражданскую позицию преимущественно в социальных медиа.

В рамках научно-исследовательского проекта «Процесс медиатизации политики в стратегиях цифровой коммуникации государства и молодежи в России»³ осенью 2020 г. был проведен опрос студентов российских вузов, обучающихся по направлению «Журналистика». Проведение опроса среди студентов-журналистов обосновано заключениями экспертов о том, что за журналистами как за сотрудниками медиа­индустрии признается особое влияние на общественное мнение, функционирование социальных структур, формирование коллективных и индивидуальных ценностей (Вартанова, 2010).

Результаты опроса показали, что политической жизнью страны интересуются 98,2% респондентов (60,9% – ответов «да», 37,3% – «скорее да, чем нет»), а 89,0% (45,0% ответов «да», 44,0% – «скорее да, чем нет») считают необходимым проявлять граж­данскую позицию. Для того чтобы понять, как выражают свою гражданскую позицию студенты-журналисты, респондентам был предложен дополнительный вопрос об основных видах проявления гражданской активности. Опрошенные могли выбрать несколько вариантов ответов из предложенного списка. Самыми частыми ответами о форме демонстрации гражданской активности стали публикации в социальных сетях (31,9%), создание или подписа­ние онлайн-петиций (22,8%).

Респонденты предпочитают узнавать новости из Интернета (97,3%), отдавая предпочтение онлайн-СМИ (80,9%) и социальным сетям (79,8%). В последнее время наиболее резонансные инфоповоды обсуждаются в социальных сетях, которые, в свою очередь, становятся местом для молодежных дискуссий на общественно-политические темы. Наиболее востребованными социальными сетями среди респондентов являются «ВКонтакте» и Instagram. Согласно аудиторным исследованиям WEB-Index, ежедневная аудитория социальной сети Instagram насчитывает 16 млн человек, «ВКонтакте» – более 22 млн. Средний возраст пользователей указанных социальных сетей – от 25 до 35 лет.

Примеры проявления молодежного активизма, отражающего общественно-политическую и экономическую ситуацию в государствах, наблюдаются как в отечественной, так и в зарубежной практике последних десятилетий. Вопросы гражданской активности молодежи затрагивались в трудах исследователей, изучавших проблемы социальной ответственности и самоидентичности молодежи (Flanagan, 2013; Watts, Diemer, Voight, 2011; Дунас, 2020; Турков, 2020). В связи с активным процессом цифровизации медиапространства новые медиаплатформы (социальные сети, мессенджеры и пр. социальные медиа) стали основной площадкой для выражения граж­данской позиции пользователей (Freelon, McIlwain, Clark, 2016; Омельченко, 2005), ключевым механизмом привлечения внимания к представляющим общественный интерес вопросам, а также механизмом установления контактов с избирателями и их мобилизации (Middaugh, 2012; Лабуш, Пую, 2019). Публичность и открытость социальных сетей способствуют повышению явки реальных участников протестов и расширению масштабов общественных движений. Кроме того, социальные сети формируют широкий резонанс вокруг события, что позволяет привлечь к участию в политическом процессе даже не интересующийся общественно-политическими событиями сегмент населения (Baumgart-ner, Morris, 2009; Колесниченко, Давлетшина, 2020).

Отечественные исследователи придерживаются мнения, что интернет-пространство в целом и социальные сети в частности побуждают людей к участию в политическом процессе через публичные и частные дискуссии, а также выступают площадками для выражения политических позиций и мес­том координации политических действий (Колесниченко, Давлетшина, 2020; Лабуш, Пую, 2019; Гавра, 2020). Ученые отмечают, что смелость действий молодых людей в медиа также обусловлена особенностями молодежной коммуникации, облегченной современными технологическими устройствами и новыми медиаплатформами, в частности социальными сетями, одной из характеристик которых является возможность вступать в закрытые сообщества, скрытые от взглядов родителей или преподавателей (Weiss, MacMullin, Waecheter et al., 2011; Дунас, 2020).

 

Теоретическое осмысление понятия хештег-активизма

Так как медиа играют важную роль в процессе общественно-политического активизма, в академическом сообществе появились новые термины, отражающие современные реалии. Так, исследователи выделяют понятие «цифровой активизм», рассматриваемый как инструмент влияния цифровых технологий на гражданское общество (Kaun, Uldam, 2017; Fox, Vega, 2014). В последние годы особый интерес представляют исследования цифрового активизма с использованием хештегов (от англ. hash – символ # + tag – метка) – ключевых слов, облегчающих поиск необходимых публикаций в социальных сетях (Tombleson, Wolf, 2017; Xiong, Cho, Boatwright, 2019; Yang, 2016). Символ хештега (#) является своего рода системой индексации публикаций, облегчающей хранение, поиск и сбор информации (Bonilla, Rosa, 2015).

Данный инструмент был предложен бывшим сотрудником Google Крисом Мессина, который использовал в своей публикации в Twitter хештег #barcamp, обозначавший вид конференции с дискуссией и докладами, ход которой определяли сами участники. Подобный инструментарий должен был облегчить поиск сообщений и сформировать тематические группы в данной социальной сети. Однако только в 2009 г. Twitter официально поддержал данный инструмент и добавил хештеги в свой интерфейс⁴. В 2010 г. возникла социальная сеть Instagram, благодаря которой хештеги стали общепринятой маркировкой контента.

Практика употребления ключевых слов для продвижения определенных тем и создания многоканального диалога по важным социальным вопросам привела к возникновению феномена хештег-активизма. Ученые определяют данное понятие как дискурсивный протест в социальных сетях, объединенный при помощи хештегированного слова, фразы или предложения (Yang, 2016). Исследователи также отмечают, что хештеги могут выполнять схожую с лозунгами на политических митингах функцию (Manash, 2018; Новикова, 2014).

Зарубежная практика демонстрирует пересечение онлайн-активизма с мобилизацией в реальном времени: республиканский марш в память о жертвах терактов в редакции французского журнала Charlie Hebdo в 2015 г. (хештег #JesuisCharlie – в переводе с французского #яшарли), демонстрации в поддержку мигрантов в 2015 г. (европейские страны), волна протестов против ограничительных мер для борьбы с коронавирусной инфекцией в 2020 г. и др. Ярким примером трансформации онлайн-активизма в реальные демонстрации является движение Black Lives Matter, возникшее в 2013 г. исключительно как онлайн-движение с использованием одноименного хештега (#blacklivesmatter) в социальных медиа. Уличные демонстрации против полицейского насилия и расиз­ма в рамках движения начались в 2014 г., продолжались ежегодно и достигли пика в конце мая 2020 г., после гибели афро­американца Джорджа Флойда от рук белого полицейского Дерека Шовина, вследствие чего начались массовые протесты, оцениваемые как наиболее масштабные в истории Соединенных Штатов Америки (в совокупности в них приняло участие около 26 млн человек⁵).

На основании международного опыта хештег-активизма можно выделить несколько видов этого явления по характеру обсуждаемых событий:

• глобальный хештег-активизм, подразумевающий обсуждение таких всемирно важных вопросов, как, например, пандемия коронавирусной инфекции (#CoronaVirus), распространение фейковых новостей (#FakeNews), проблема глобального потепления (#ProtectOurWinters);
• политический хештег-активизм, затрагивающий конкретные политические и национальные вопросы: Арабская весна (#ArabSpring), протесты в Гонконге в 2014 г. (#UmbrellaRevolution), выход Великобритании из Европейского союза (#PutItToThePeople) и др.;
• антидискриминационный хештег-активизм, поднимающий социально важные вопросы: недопустимость расиз­ма (#BlackLivesMatter, #TakeAKneу), гендерного неравенства (#WomensMarch #ilooklikeanengineer), домашнего насилия (#MeToo, #YesAllWomen) и др.

 

Российская практика хештег-активизма

В России в последние годы произошло несколько громких событий в рамках общественно-политической тематики, которые получили широкий общественный резонанс и активно обсуждались в медиапространстве. В рамках исследования было проведено анкетирование студентов, по результатам которого были определены семь наиболее резонансных общественно-политических событий 2019–2020 гг.

• Строительство храма в Екатеринбурге (май 2019 г.). Планируемое возведение храма святой Екатерины в сквере около Театра драмы стало предметом острой общественной полемики: сторонники поддерживали инициативу Екатеринбургской епархии (#храмсердцегорода – 2 488 публикаций⁶), а противники считали городской сквер неудачным местом для строительства религиозного сооружения (#мызасквер – 5 538 публикаций).

• Дело Ивана Голунова (июнь 2019 г.). В июне 2019 г. начались пикеты в поддержку журналиста Ивана Голунова, задержанного в центре Москвы по подозрению за сбыт наркотических веществ в крупном размере (#свободуивануголунову – 4 776 публикаций и #ямыиванголунов – 1 936 публикаций). Последний хештег впоследствии стал актив­но использоваться в социальных медиа применительно к другим общественно-поли­тическим событиям: #ямыегоржуков, #ямыпавелустинов и др., дошло до того, что этот хештег стал символом любых проявлений протеста против действий и/или бездействий властей (так, например, в сентябре 2019 г. в ответ на резкое похолодание и отсутствие отопления в социальных медиа стали появляться публикации #ямыотопление).

• Московское дело (лето 2019 г.). Летом 2019 г. в Москве начались многочисленные протестные акции в связи с недопус­ком независимых кандидатов на выборы в Московскую городскую думу. Протесты сопровождались задержанием и административными арестами участников, после чего в социальных сетях распространился хештег #свободуполитзаключенным (49 737 публикаций), используемый как лозунг и в других политических акциях, напрямую не связанных с данной темой.

• Дело «Сети» (январь 2019 – февраль 2020 г.). Дело об интернет-организации под названием «Сеть», обвиненной в планировании террористических актов и насильственного захвата власти. По мнению правозащитников, дело было сфабриковано, а арестованные подвергались физическому насилию. В социальных сетях распространился хештег #мывсевсети (1 394 публикации), ставший также лозунгом на реальных пикетах в поддержку заключенных.

• Дело «Седьмой студии» (июнь 2020 г.). В июне 2020 г. режиссер и создатель «Седьмой студии» Кирилл Серебренников был признан виновным в хищении средств из государственного бюджета. Многие деятели культуры считали данное дело, начавшееся еще весной 2017 г., политическим, а в социальных сетях активно использовались хештеги #свободукириллусеребренникову (2 129 публикаций) и #мойдругкириллсеребренников (1 323 публикации).

• Дело Сергея Фургала (июль 2020 г. – настоящее время). Задержание бывшего губернатора Хабаровского края в рамках расследования многоэпизодного дела в отношении организованной преступной группы, причастной к совершению особо тяжких преступлений против жизни и здоровья предпринимателей в Хабаровском крае и Амурской области, вызвало общественное недовольство жителей региона, которые считают данное дело сфаб­рикованным, а доказательства сфальсифицированными. Многотысячные митинги в поддержку губернатора сопровождаются хештегами #ямысергейфургал (69 621 публикация) и #свободусергеюфургалу (84 759 публикаций) в социальных сетях.

• Закон о домашнем насилии (ноябрь 2019 г.). Законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации» вызвал широкое общественное обсуждение: сторонники требуют принятия закона (частью кампании в поддержку законопроекта стал флешмоб с использованием хештега #янехотелаумирать – 37 629 публикаций), в то время как противники рассматривают предусмотренные в нем меры как неприемлемые, а также опасаются нарушения конституционного права граждан на неприкосновенность жизни, личную и семейную тайну.

Указанные события вызвали широкий общественный резонанс и стихийно сформировали ряд хештегов в социальных сетях, которые впоследствии использовались в качестве лозунгов на реальных протестных акциях (см. табл.).

 

Актуальным исследовательским воп­росом остается вероятность пересечения пользователей социальных сетей, высказывающих свое мнение публично в интернет-пространстве, с участниками реальных протестов. Исследователи отмечают, что во время пикетов хештеги способствуют распространению информации в режиме реального времени, выполняют журналистские и рекламные функции, а также помогают привлечь внимание государственных деятелей (Penney, Dadas, 2014), однако являются лишь дополнительным средством коммуникации и не способны заменить реальные протесты (McDonald, 2011).

В рамках исследования был проведен компаративный анализ количества хештегов и участников уличных акций по резонансным общественно-политическим событиям (см. рис.).

Количественные показатели упоминаний получены из открытых данных социальных сетей «ВКонтакте» и Instagram как единственных площадок, предоставля­­ющих открытую информацию по точному количеству хештегов. Более того, согласно результатам проведенного опроса, данные социальные сети являются наиболее востребованными среди молодого поколения. Для определения количества участников реальных протестов были использованы данные из открытых источников представительств Министерства внутренних дел в регионах Российской Федерации, а также данные, представленные корреспондентами официальных средств массовой информации.

Проведенное исследование продемонст­рировало существенное количественное преобладание числа публикаций в соци­а­льных сетях над числом участников реальных протестных акций. Данное явление может быть обусловлено как неоднократным размещением публикаций одним пользователем, так и предпочтением граждан выражать гражданскую позицию в цифровом пространстве.

Действительно, пользователи, особенно молодежь, воспринимают интернет-среду как более безопасную (Weiss, MacMullin, Waecheter, et al., 2011), в то время как проведение митингов и демонстраций довольно строго регулируется российским законодательством (Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»⁷).

 

Заключение

Социальные сети являются востребованной среди молодежи площадкой для проявления гражданской позиции и привлечения внимания общественности к важным политическим темам. В свою очередь, актуальные тренды социальных сетей дополняют практику медиаактивизма новыми формами, ключевой из которых является использование хештегов. В ходе анализа российской практики хештег-активизма на примере резонансных общественно-политических событий был выявлен ряд закономерностей, которые формируют новые тенденции в медиаактивизме.

Во-первых, политические лозунги зарож­даются в социальных сетях в виде хештегов и распространяются с высокой скоростью, а впоследствии копируются с абсолютной точностью и используются на реальных уличных демонстрациях (включая сам символ хештега #), таким образом преобразуя роль хештега только как маркера определенной тематики в настоящий лозунг для выражения общественного мнения.

Во-вторых, количество участников флешмобов в социальных сетях значительно превышает количество участников реальных протестов по всем исследуемым событиям. Важно отметить, что многочисленные форматы социальных сетей позволяют выражать гражданскую позицию на разных уровнях. Так, можно предположить, что часть молодежи, для которой проявление граж­данской позиции является важным составляющим их жизни, размещает посты в социальных сетях, в то время как социально ориентированные молодые люди чаще создают публикации по политической повестке дня в формате Instagram Stories, которые исчезают через 24 часа.

В-третьих, публикации на политическую тематику, сопровождающиеся соответствующими хештегами, иногда размещаются пользователями не для выражения своей гражданской позиции, а скорее из-за желания соответствовать модным тенденциям и подражать сверстникам, что связано со стремлением определиться со своей «Я-идентичностью» (Мухина, 2015). В рамках данного исследования было отмечено большое количество публикаций, не связанных с общественно-политическими событиями, однако сопровождавшихся соответствующими хештегами (#ямыиванголунов, #ямысергейфургал, #свободуполит­заключенным и др).

Таким образом, использование среднечастотных и высокочастотных тематических хештегов может являться не только способом выражения гражданской позиции, но и инструментом продвижения аккаунта и привлечения аудитории.

Система социальных медиа постоянно трансформируется, появляются новые социальные сети (из последних – TikTok и Clubhouse), обновляются форматы и возможности обсуждения общественно-политических событий и выражения своего мнения. По сравнению с другими интернет-платформами, социальные сети, имеющие возможность хештегирования, обеспечивают более контролируемую среду, в которой пользователи могут почти одновременно собирать новости и делиться ими, обсуж­дать общественно-политические события и мобилизовывать других людей. Такого рода обсуждения посредством маркировки хеш­тегами оказывают положительное влияние на развитие медиаактивизма и придают новую форму традиционному участию граждан в политической жизни.

 

Примечания

¹ Федеральный закон от 30.12.2020 № 489-ФЗ «О молодежной политике в Российской Федерации». Режим доступа: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202012300003

² Численность населения Российской Федерации по полу и возрасту / Федеральная служба государственной статистики. Режим доступа: https://rosstat.gov.ru/compendium/document/13284

³ Исследование выполнено научным коллективом факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований.

⁴ 10 лет хештегу / Deutsche Welle. Режим доступа: https://www.dw.com/ru/10-лет-хештегу/a-40206283

⁵ Buchanan L., Bui Q., Patel J.K. (2020) Black Lives Matter May Be the Largest Movement in U.S. History. New York Times. July 3. Режим доступа: https://www.nytimes.com/interactive/2020/07/03/us/george-floyd-protests-crowd-size.html

⁶ Здесь и далее: указано суммарное количество публикаций с данным хештегом в социальных сетях «ВКонтакте» и Instagram по данным на 15.02.2021.

⁷ Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» от 19.06.2004 № 54-ФЗ (последняя редакция). Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_48103/

 

Библиография

Вартанова Е.Л. О современном понимании СМИ и журналистики // Медиаскоп. 2010. Вып. 1. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/о-современном-понимании-сми-и-журналистики

Гавра Д.П. Медиатизация локальных инцидентов как новый механизм политической мобилизации в сетевом обществе: к программе исследования // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. мат. Междунар. науч. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В.В. Васильева: в 2 т. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2020. Т. 2. С. 39–41.

Дунас Д.В. Социализация и самореализация как ключевые мотивы медиапотребления (опыт исследования поколения Z в России) // МедиаАльманах. 2020. № 5 (100). С. 25–34.

Колесниченко А.В., Давлетшина М.И. Освещение выборов в Московскую городскую думу – 2019 в социальных медиа // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2020. № 4. С. 3–27.

Лабуш Н.С., Пую А.С. Медиатизация экстремальных форм политического процесса: война, революция, терроризм. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2019.

Мухина В.С. Возрастная психология. Феноменология развития. М.: Академия, 2015.

Новикова С.А. Российские хештеги микроблога «Твиттер» как политико-индентификационный маркер // Социум и власть. 2014. № 5 (49). С. 20–26.

Омельченко Е.Л. Молодежный активизм в России и глобальные трансформации его смысла // Журнал исследований социальной политики. 2005. Т. 3. № 1. С. 59–86.

Турков Е.А. Антагонизм патерналистских и эгоцентрических ориентаций в политическом сознании современной российской молодежи // Полилог. 2020. Т. 4. № 4. С. 58–70.

 

Baumgartner J. C., Morris J. S. (2009) MyFaceTube Politics: Social Net- working Websites and Political Engagement of Young Adults. Social Science Computer Review 24 (1): 24–44. DOI: 10.1177/0894439309334325

Bonilla Y., Rosa J. (2015) #Ferguson: Digital Protest, Hashtag Ethnography, and the Racial Politics of Social Media in the United States. American Ethnologist 42 (1): 4–17. DOI: 10.1111/amet.12112

Flanagan C.A. (2013) Teenage Citizens: The Political Theories of the Young. Cambridge, MA: Harvard University Press.

Fox B., Vega D. (2014) Digital Activism: A Contemporary Overview. Revue des Sciences Politiques 44: 103–113.

Freelon D., McIlwain C.D., Clark M.D. (2016) Beyond the Hashtags: #Ferguson, #Blacklivesmatter, and the Online Struggle for Offline Justice. Center for Media and Social Impact, American University. Режим доступа: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2747066

Kaun A., Uldam J. (2017) Digital Activism: After the Hype. New Media & Society. 20 (6): 2099–2106. DOI:10.1177/1461444817731924

Manash P.G. (2018) Social Media and Hashtag Activism. In: Liberty Dignity and Change in Journalism. Kanishka Publisher: pp. 252–262.

McDonald S. (2011) What’s in The ‘Old Boys’ Network? Accessing Social Capital in Gendered and Racialized Networks. Social Networks 33 (4): 317–330. DOI: 10.1016/j.socnet.2011.10.002

Middaugh E. (2012) Service & Activism in the Digital Age Supporting Youth Engagement in Public Life. DML Central Working Papers.

Tombleson B., Wolf K. (2017) Rethinking the Circuit of Culture: How Participatory Culture Has Transformed Cross-Cultural Communication. Public Relations Review 43 (1): 14–25.

Penney J., Dadas C. (2014) (Re)tweeting in the Service of Protest: Digital Composition and circulation in the Occupy Wall Street movement. New Media&Society 16 (1): 74–90. DOI: 10.1177/1461444813479593

Xiong Y., Cho M., Boatwright B. (2019) Hashtag Activism and Message Frames Among Social Movement Organizations: Semantic Network Analysis and Thematic Analysis of Twitter During the #MeToo Movement. Public Relations Review 45 (1): 10–23.

Yang G. (2016) Narrative Agency in Hashtag Activism: The Case of #BlackLivesMatter. Media and Communication 4 (4): 13–17.

Watts R.J., Diemer M.A., Voight A.M. (2011) Critical Consciousness: Current Status and Future Directions. New Directions for Child and Adolescent Development 134: 43–57. DOI: https://doi.org/10.1002/cd.310

Weiss J., MacMullin J., Waecheter R. et al. (2011) Child Maltreatment, Adolescent Attachment Style, and Dating Violence: Considerations in Youths with Borderline-to-Mild Intellectual Disability. International Journal of Mental Health and Addiction 9 (5): 555–576.

 

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и ЭИСИ в рамках научного проекта № 20-011-31376

 

Дата поступления в редакцию: 17.12.2020
Дата публикации: 17.02.2021