Ссылка для цитирования: Клепацкая А.М. Статья-мнение как репрезентант аналитического микродискурса событийного макродискурса // Меди@льманах. 2021. № 4. С. 102–111. DOI: 10.30547/mediaalmanah.4.2021.102111
DOI: 10.30547/mediaalmanah.4.2021.102111© Клепацкая Анна Матвеевна
кандидат филологических наук,
доцент кафедры гуманитарных наук
факультета бухгалтерского учета
Гродненского государственного
аграрного университета
(г. Гродно, Республика Беларусь),
a.grabitskaya@yandex.ru
В современной журналистике принято разделять журналистику фактов и мнений. Если первая реализуется в текстах новостного жанра, то вторая представлена текстами аналитического жанра. Одним из таких текстов является статья-мнение, комплексный анализ которой проводится в данной статье.
Обращение к изучению статьи-мнения обусловлено тем, что данный жанр является одним из малоисследованных как в отечественной, так и в зарубежной журналистике. Предпринята попытка определить место статьи-мнения в известных классификациях жанров журналистики, а также проанализировать характерные для статьи-мнения способы и средства убеждения с точки зрения аргументации.
Актуальность исследования обусловлена ростом интереса лингвистов к изучению публицистического текста как средства языкового воздействия на сознание читателей с целью убеждения в правильности высказываемой точки зрения на то или иное явление общественной жизни. В статье развиваются основные положения теории аргументации и выявляются языковые средства реализации экспрессивности, характерные для текстов аналитического жанра.
Новизна исследования заключается в том, что статья-мнение рассматривается как один из жанров, представляющих аналитический микродискурс событийного макродискурса, то есть имеет прямую либо косвенную тематическую связь с событием-ядром как глобальным референтом всего корпуса текстов событийного макродискурса. Выбор объекта исследования обусловил использование ряда лингвистических методов, таких как дискурс-анализ, контекстуально-семантический анализ, метод анализа текста с учетом его жанровой и тематической направленности.
Прежде чем перейти к анализу аргументации и языковой специфики жанра статьи-мнения, обратимся к определению понятия жанра и рассмотрению ряда классификаций жанров отечественной и зарубежной журналистики. В отечественной теории журналистики принята трактовка жанров как устойчивых типов публикаций, «объединенных сходными содержательно-формальными признаками», или жанрообразующими факторами (Тертычный, 2000: 24). К основным жанрообразующим факторам относятся: предмет отображения («что?»); целевая установка отображения/ функция («для чего?»); способ отображения («как?», «каким образом?», «с помощью чего?»).
Предмет отображения составляют актуальные общественные и природные явления, события, процессы, ситуации, порождающие важные для общества в теоретическом и практическом отношении проблемы, а также личность человека (Тырыгина, 2010: 23). Роль способа отображения действительности в определении жанровой принадлежности текста более значительна по сравнению с ролью предмета. В журналистике существуют три главных способа отображения – фактографический, аналитический и наглядно-образный (Ученова, 2000; Тертычный, 2000).
Фактографический и аналитический способы отличаются друг от друга степенью проникновения в суть предмета отображения. Фактографический способ нацелен на фиксацию внешних характеристик явления, на получение кратких сведений о предмете; аналитический способ – на рациональное проникновение в суть явлений, на выяснение скрытых взаимосвязей предмета отображения, наглядно-образный – на эмоционально-художественное обобщение предмета. Каждый способ отображения действительности порождает свою совокупность жанров (Тырыгина, 2010: 24).
На основе этих способов известный исследователь журналистики А.А. Тертычный выделяет три группы жанров:
• информационные (отличаются особыми методами и приемами передачи информации, состоящей в изложении реальных фактов в контексте реального времени);
• аналитические (характеризуются трактовкой и обобщением фактов, которые служат материалом для постановки проблемы и ее всестороннего рассмотрения);
• художественно-публицистические (характеризуются наличием художественной образности, эмоциональной насыщенности текстов).
Ряд теоретиков отмечают неактуальность традиционных жанровых классификаций на современном этапе развития журналистики, для которого характерны процессы размывания жанровых границ, и предлагают отказаться от использования понятия «жанр» в пользу понятия «текст». В итоге выстраиваются типологии публицистических текстов, которые основаны на конкретно-авторской системе параметров. Например, отечественный исследователь Л.Е. Кройчик (2000: 13) определяет жанр как «относительно устойчивую структурно-содержательную организацию текста, обусловленную своеобразным отражением действительности и характером отношения к ней творца», то есть при образовании жанров подчеркивается значимость среды и автора.
Л.Е. Кройчик считает, что публицистический текст включает в себя три важнейших компонента: сообщение о новости или возникшей проблеме; фрагментарное или обстоятельное осмысление ситуации; приемы эмоционального воздействия на аудиторию (на логико-понятийном или понятийно-образном уровнях). На этом основании ученый выделяет следующие жанровые группы: оперативно-новостные (все виды заметок); оперативно-исследовательские (отчеты, репортажи и интервью); исследовательско-новостные (рецензии, комментарии); исследовательские (статьи и письма); исследовательско-образные (фельетоны и эссе).
Важной предпосылкой жанрового расслоения публицистики является ее многофункциональность. Функциональный подход к жанровой классификации обнаруживается у зарубежных исследователей. Британский исследователь Р. Хорнби (1965) указывает на важность различия между «новостью» (news) и «мнением» (views), то есть между чистой информацией и ее интерпретацией. На основании этого признака в британской прессе выделяются жанры информационные (news story, reportage др.) и интерпретационные (leader/editorial – редакционная статья, commentary – комментарий и др.), которые соотносятся с функциями информирования и интерпретирования. Существует также группа жанров, в которую входят feature (тематическая/проблемная статья), profile (портретный очерк), review (рецензия), gossip (светская хроника) и др. Эти жанры соотносятся с функциями развлечения (entertainment), образования (instruction) и социальной связи (social linkage). Задача этих жанров состоит в изображении событий с житейской точки зрения (from human interest angle)1.
Американский исследователь Г. Стоун-сайфер (1990) выделяет две основные функции публицистики: распространение новостей и распространение мнений. Эти функции реализуются в двух основных группах жанров: содержащих новости и содержащих мнения. Опираясь на теорию Г. Стоунсайфера, В.Ю. Голубев предлагает рассматривать содержание материалов газеты как объективно-субъективный континуум, в начале которого находятся сообщения чисто фактуального плана, а в конце – сообщения, содержащие мнения и доказательства их правильности. По мнению В.Ю. Голубева, в начале этого континуума находятся колонки новостей (news columns), короткие информационные заметки (brief news), отчеты (reports), а в конце – редакционные статьи (editorials), авторские статьи с выражением точки зрения (viewpoints). Между этими крайними полюсами в направлении от объективного к субъективному располагаются авторские статьи (feature articles), анализ новостей (news analyses) и комментарии (commentaries), а также критические обзоры и рецензии (critical reviews) (Голубев, 1996: 12–13). Все названные жанры образуют определенную систему, для которой характерно взаимодействие и взаимовлияние.
Таким образом, жанр можно определить как структурно-содержательную модель, которая реализуется в некотором множестве текстов. Следует отметить, что в рассмотренных выше жанровых классификациях статья-мнение (an opinion article / an opinion piece) как самостоятельный жанр не выделяется, также не обнаруживается ее теоретическое определение. Представляется возможным включить эту жанровую форму в группу авторских статей с выражением точки зрения (viewpoints), что согласуется с их англоязычным терминологическим обозначением – an opinion (мнение) = a point of view, a viewpoint (точка зрения). Очевидно, что здесь мы сталкиваемся с проблемой разграничения жанров аналитической журналистики, которая может быть решена путем анализа определенного объема эмпирического материала. Однако можно точно утверждать, что статья-мнение относится к аналитическим, или интерпретационным, жанрам, поскольку направлена на выражение авторского субъективного мнения относительно некоего фрагмента объективной действительности.
Жанр статьи-мнения, который находится в центре нашего внимания, входит в группу жанров аналитического микродискурса событийного макродискурса. Событийный макродискурс определяется нами как совокупность текстов, общим референтом которых является событийная ситуация (Хомякова, 2015), включающая ряд событий, связанных причинно-следственными и пространственно-временными отношениями. Тексты событийного макродискурса характеризуются различной жанровой и тематической направленностью (Гробицкая, 2017: 82–94). Аналитический микродискурс наряду с информационным и информационно-аналитическим микродискурсами является одной из разновидностей событийного макродискурса.
Аналитические тексты направлены на выявление причинно-следственных отношений между явлениями действительности; на выяснение значимости явлений для общества и отдельных личностей; на моделирование будущего состояния изучаемых явлений и составление прогноза последствий, к которым они могут привести. Конечная цель проводимого анализа состоит в том, чтобы сформировать у читателя определенное мнение относительно предмета публикации, в роли которого выступает то или иное явление действительности. Для достижения этой цели журналист может использовать такой способ убеждения, как аргументация.
Аргументация рассматривается как способ рассуждения, направленный на доказательство или опровержение какой-либо точки зрения (с позиций логики); как форма коммуникации, основанная на рассуждении и доказательстве, которая преследует цель оказать влияние на мнения и поведение посредством речевых сообщений (с позиций прагмалингвистики); как композиционная форма, которая используется в функционально-смысловом типе речи «рассуждение» и в рамках которой доказываются и/или опровергаются различные точки зрения на предмет публикации (с позиций стилистики) (Голубев, 1996: 8–9). В структурном аспекте аргументация включает следующие элементы: тезис, аргументы, демонстрацию связи тезиса и аргумента.
Тезис – главная мысль текста, подкреплением которой служат все другие элементы текста. Тезисы могут быть представлены следующими типами высказываний: фактологическим (утверждает наличие определенного положения дел в мире, то есть представляет собой верифицируемую пропозицию), оценочным (выражает оценку данной пропозиции) и регулятивным (выражает побуждение изменить положение дел, которое содержится в пропозиции высказывания).
Аргументы представляют собой элементы рассуждения, которые подтверждают истинность тезиса. В рамках доказательного рассуждения могут использоваться фактологические (ссылки на научные и документальные факты) и ценностные (ссылки на оценки и нормы – политические, правовые, культурные и др.) аргументы. Фактологические аргументы – формально-логические аргументы, призванные обосновать истинность тезиса путем рационально-логического доказательства. Ценностные аргументы – аргументы неформальной логики, функция которых состоит в убеждении путем воздействия на эмоционально-ценностную сферу читателя (Гудкова, 2009).
Аналитические тексты содержат определенные мнения и доказательства их правильности. К числу этих текстов относятся редакционные статьи (editorials), авторские статьи с выражением точки зрения (viewpoints), критические обзоры и рецензии (critical reviews), комментарии (commentaries), анализ новостей (news analyses) и др. (Голубев, 1996). Принадлежность текста к аналитическому жанру определяется по его размещению в таких разделах периодического издания, как analysis, opinion, comment, viewpoint.
В корпусе текстов событийного дискурса фигурирует большое количество аналитических текстов, среди которых встречаются тексты жанра «мнение» (opinion). Рассмотрим статью-мнение, которая посвящена теме влияния на Арктический регион разлива нефти в Мексиканском заливе. Определим, аргументы какого типа характерны для этой публикации, а затем выявим языковые средства реализации категории экспрессивности.
Принадлежность статьи «What the BP Oil Disaster Tells Us About Arctic Drilling: Keep Out!»2 («Что катастрофа в Мексиканском заливе говорит нам о бурении нефти в Арктике: вход воспрещен!») к аналитическому жанру маркирована ее размещением в разделе Оpinion в американском еженедельном новостном журнале Newsweek. Ее авторами являются такие эксперты по обсуждаемым в статье вопросам, как К. Браунер (старший научный сотрудник аналитического центра American Progress и старший советник компании Albright Stonebridge Group) и М. Конатан (глава отдела политики мирового океана центра American Progress).
Статья была написана через пять лет после разлива нефти в Мексиканском заливе. Это происшествие послужило поводом для размышлений об опасности проведения работ по разведке и добыче нефти и газа в Северном Ледовитом океане. В качестве тезиса статьи выступает следующая мысль: «США не следует разрешать проводить бурение нефти в Северном Ледовитом океане» (the United States should not permit oil drilling in the Arctic Ocean).
Рассмотрим, какие основные аргументы приводят авторы статьи в защиту тезиса:
Аргумент 1 – «Опасные условия, включая регулярные ветра ураганной силы, блуждающие айсберги и 30-футовые морские валы, просто делают ее опасной для проведения разведочных работ» (The perilous conditions–including regular hurricane-force winds, errant icebergs and 30 foot swells-just make it unsafe for exploration) – информация о природных условиях, которые делают опасным проведение разведки месторождений нефти и газа в регионе.
Аргумент 2 – «Внутренняя добыча нефти и газа уже находится на рекордном уровне, и, согласно прогнозам специалистов нефтегазовой промышленности, при дальнейшем техническом прогрессе для экономического роста больше не будет нужен соответствующий рост потребления ископаемых видов топлива» (Domestic oil and gas production is already at record levels, and according to even oil and gas industry projections, continued technological innovation means that economic growth no longer requires an equivalent growth in fossil fuel consumption) – мысль об отсутствии необходимости увеличивать объемы добычи нефти и газа. При этом авторы статьи ссылаются на показатели нефтегазовой промышленности, что придает содержанию аргумента научно обоснованный характер.
Аргумент 3 – «Специалисты в сфере нефтяной промышленности утверждают, что технологические модификации усовершенствовали безопасность бурения с 2012 г., но на самом деле одни и те же принципиальные недостатки сохраняются, особенно в Арктике» (The oil industry argues that technological modifications have improved drilling safety since 2012, but in reality the same fundamental flaws remain, particularly in the Arctic) – указывается на сохранение серьезных недостатков в обеспечении безопасности бурения в Арктике.
Для обоснования аргумента приводится ряд субаргументов, в которых поясняется, о каких именно недостатках идет речь.
Субаргумент 3.1 – «Берега Норт-Слоуп на Аляске все еще лишены инфраструктуры и ресурсов, необходимых для того, чтобы провести адекватную ликвидацию разлива нефти. Там очень мало дорог и крупных аэропортов, а также нет глубоководных портов и верфей» (The shores of Alaska’s North Slope are still devoid of the infrastructure and resources required to muster an adequate oil spill response. There are few roads or large airports, and no deep water ports or shipyards) – отмечается отсутствие инфраструктуры и ресурсов в одном из прибрежных районов Аляски.
Субаргумент 3.2 – а) «Реагирование на катастрофу на платформе “Глубоководный горизонт” включало в себя 80 кораблей Береговой охраны и воздушные суда, в то время как ближайшая к Арктике база Береговой охраны находится на расстоянии более 500 миль от нее» (Response to the Deepwater Horizon disaster included over 80 Coast Guard ships and aircraft, yet the nearest Coast Guard base to the Arctic is over 500 miles away) – обращается внимание на удаленность ближайшей к Арктике базы Береговой охраны США); б) («…и представители Береговой охраны признали, что у них не хватает даже самой основной информации о том, как ликвидировать или удержать разлив нефти на или подо льдом» (…and Coast Guard officials have admitted they lack even the most basic information about how to respond to or contain an oil spill on or under icе) – указывается на отсутствие у офицеров Береговой охраны навыков борьбы с разливом нефти на поверхности или подо льдом.
Аргумент 4 – «Инженеры-нефтяники и экологи Бюро по управлению, регулированию и применению энергии океана пришли к выводу, что при дальнейшей разработке нефтяных месторождений в Чукотском море, с вероятностью в 75 процентов, может произойти масштабный разлив нефти» (The petroleum engineers and environmental experts at the Bureau of Ocean Energy Management recently concluded that there would be a 75 percent chance of a ‘major oil spill’ if Chukchi Sea oil development were to proceed) – ссылка на статистические данные Бюро по управлению, регулированию и применению энергии океана, которые содержат процентное выражение вероятности разлива нефти в Чукотском море при проведении там нефтедобычи.
Перечисленные выше аргументы могут рассматриваться как прямые в пользу главного тезиса статьи. Однако ее авторы приводят ряд фактов, оперируя статистическими данными и ссылками на авторитетные источники информации, которые можно трактовать в качестве косвенных аргументов. К ним относится, например, информация о компании Shell, которая собиралась проводить работы по разведке месторождений нефти в водах Арктики.
Косвенный аргумент 1 – Неготовность компании Shell к проведению безопасных операций описывается следующим образом: «Несмотря на годы подготовки и инвестиции в размере более 5 млрд долларов, компания Shell Oil и ее подрядчики были крайне не готовы к безопасному ведению работ в 2012 г. Как и следовало ожидать, их усилия закончились катастрофой» (Despite years of preparation and an investment of over $5 billion, Shell Oil and its contractors were grossly underprepared for safe operations in 2012. Predictably, their efforts ended in disaster).
В качестве субаргументов данного косвенного аргумента выступают примеры нарушений безопасности, которые были допущены компанией при работе в водах Аляски: косвенный субаргумент 1.1 – «Оборудование для ликвидации разлива нефти не прошло и базового тестирования» (Oil spill response equipment failed basic testing); косвенный субаргумент 1.2 – «И как яркий пример неверных расчетов компании, у буровой вышки Shell сломался буксирный трос.., из-за чего она села на мель в заливе Аляски и превратилась в груду металлолома после получения неисправимых повреждений» (And in a vivid example of the company’s miscalculations, Shell’s… drilling rig snapped its tow cable…, running aground in the Gulf of Alaska and ending up on the scrap heap after being damaged beyond repair).
Другим косвенным аргументом в пользу основного тезиса статьи может считаться информация о ключевых прибрежных районах, для которых правительство США установило гарантированную защиту от разработки месторождений нефти и газа.
Косвенный аргумент 2 – «Они включают в себя некоторые части Северного Ледовитого океана, а также Бристольский залив Аляски, который отличается одними из богатейших в мире ходами лосося, обеспечивая более 14 тыс. рабочих мест и многочисленные общины коренного населения Аляски» (These include some parts of the Arctic Ocean as well as Alaska’s Bristol Bay, which boasts some of the world’s richest salmon runs, supporting over 14,000 jobs and numerous subsistence-based Alaska Native communities) – указание на тот факт, что некоторые части Северного Ледовитого океана содержат крупнейшие ходы лосося, обеспечивая работой и пропитанием коренные народнос-ти Аляски, направлено на убеждение читателя в недопустимости нефтяного бурения в Арктике ввиду огромного риска для экологии и экономики региона.
Подведем промежуточные итоги. Стратегия аргументирования в данной статье-мнении реализуется посредством как прямых, так и косвенных аргументов в защиту главного тезиса. При этом основная мысль статьи представлена регулятивным высказыванием, то есть выражает побуждение изменить определенное положение дел. Регулятивность выражается посредством модального глагола should («не следует, не должны») при смысловом глаголе not permit («разрешать»). Что касается аргументов, то используются в основном фактологические аргументы, в которых часто встречаются экспрессивно маркированные языковые средства.
Языковыми маркерами аналитического характера текста являются средства реализации категории экспрессивности. Экспрессивность – один из важнейших планов статей аналитического жанра, который необходим для решения их основной прагматической задачи – побудить читателя принять точку зрения автора на предмет публикации. Экспрессивность реализуется на грамматическом и лексическом уровнях (Вакуров, Кохтев, Солганик, 1978; Солганик, 1980; Коньков, 1995; Клушина, 2004; Александрова, 2009; Шаховский, 2009; Хасанова, Гильмутдинова, Закирова, 2016).
В рассматриваемой нами статье-мнении экспрессивность реализуется как на лексико-семантическом, так и на грамматическом (синтаксическом) уровнях. Среди синтаксических средств выражения экспрессивности встречаются следующие:
1. Инверсия. Наиболее часто встречается вид инверсии, при котором в начало предложения выносится обстоятельства времени или места, в то время как традиционным является их расположение в конце предложения: «В Северном Ледовитом океане [обстоятельство места]… этот риск неприемлемо высок» (In the Arctic Ocean that risk is unacceptably high); «За последние месяцы [обстоятельство времени] администрация президента Обамы сделала похвальные шаги в том, чтобы сбалансировать рекордные показатели добычи нефти и газа в США с установлением новых мер по защите окружающей среды» (In recent months the Obama administration has made laudable strides in balancing the United States’s record-breaking oil and gas production with establishment of new environmental protection); «Теперь, после трехлетнего перерыва [обстоятельство времени], компания Shell снова готова проводить разведочные работы в условиях одного из самых капризных климатов на планете» (Now, after a three-year hiatus, Shell is again poised to go prospecting in one of the most volatile climates on the planet). Вынесение обстоятельства времени/места в начало предложения позволяет подчеркнуть важность временной/пространственной локализации действия, совершаемого субъектом (Хасанова, Гильмутдинова, Закирова, 2016: 142).
2. Эмфаза. Эмфатическая конструкция с местоименным словом what с опущением вспомогательного глагола (вместо него стоит двоеточие) используется в заголовке анализируемой статьи. Использование эмфазы обусловлено желанием авторов статьи акцентировать внимание читателей на последнем, императивном, элементе высказывания (Keep out!), который служит своеобразным призывом к читательской аудитории не допускать бурения нефти в Арктике после катастрофы в Мексиканском заливе.
3. Парентеза. Парентетические конструкции включаются в состав предложений с целью указания на дополнительную информацию, уточнения, выражения определенного отношения к тому, о чем говорится в тексте. В отечественном языкознании наиболее полный анализ парентетических конструкций принадлежит О.В. Александровой (2009), которая исследовала случаи «нарушения» стройности и плавности ритмической и интонационной организации сверхфразового единства. Суть «нарушения» состоит во вторжении в состав предложения слова или синтаксической конструкции («парентетические внесения»). Например: «К концу 2014 г., BP, компания, на которой в первую очередь лежит ответственность за катастрофу, оценила общие экономические убытки от разлива нефти в более, чем 43 млрд долларов» (By the end of 2014, BP, the company primarily responsible for the disaster, estimated the overall economic losses from the spill at over $43 billion) – парентеза-предложение, используемая для того, чтобы сослаться на определенный факт; «Но для народа Америки, которому все-таки принадлежит вся нефть, может находиться на дне Северного Ледовитого океана, нет никакой спешки» (But for the American people who, after all own any oil that might be locked beneath the Arctic seabed, there’s no rush) – парентеза-словосочетание, служащая для уточнения сообщаемой информации; «Как и следовало ожидать, их усилия закончились катастрофой» (Predictably, their efforts ended in disaster) – однословная парентеза, выражающая авторскую оценку описываемых событий.
В данном публицистическом тексте были обнаружены различные виды парентетических конструкций с точки зрения пунктуационного оформления (как правило, запятые), структуры (однословные парентезы, парентезы-сочетания; парентезы-предложения), общего содержания (для отсылки на факт или источник информации, для выражения авторской оценки и для пояснения/уточнения информации).
Говоря о лексико-семантическом уровне реализации экспрессивности в тексте, следует отметить, что авторы активно используют слова и словосочетания с оценочным значением. Например: а) для характеристики разлива нефти в Мексиканском заливе используется превосходная степень прилагательных large и costly («крупная» и «дорогостоящая») плюс слово с отрицательным оценочным значением disaster («катастрофа») – «одна из крупнейших и самых дорогостоящих катастроф» (one of the largest and costliest offshore oil disasters), к этому добавляется определительное придаточное – this nation has ever experienced («с которой наша страна когда-либо сталкивалась); б) прилагательное laudable (strides) («похвальные, достойные одобрения (шаги)») c положительным оценочным значением (для характеристики мер американского правительства по защите экологии прибрежных районов Северного Ледовитого океана); в) прилагательное mad («безумный, безрассудный, опрометчивый») выступает как эпитет в словосочетании a (year-end) mad dash («отчаянный рывок») to escape Alaskan waters («чтобы покинуть воды Аляски»), то есть как образное определение описываемого действия субъекта.
В тексте статьи встречаются также оценочные словосочетания (наречие и прилагательное). Например: а) (that risk is) unacceptably high («этот риск недопустимо высок») – как оценка степени риска бурения в Северном Ледовитом океане; б) ecologically fragile and technically challenging («экологически хрупкий и технически сложный») – как оценка Северного Ледовитого океана в плане безопасности нефтяного бурения; в) grossly unprepared («крайне неподготовлена») – как оценка степени готовности компании Shell к проведению безопасных операций в Аляске.
Проведенный в статье обзор теоретических работ и анализ текстового материала позволяет прийти к следующим выводам:
Статья-мнение представляет собой газетную либо журнальную статью, автор которой выражает свое мнение по какой-либо актуальной проблеме или вопросу. Автором статьи-мнения является, как правило, эксперт в соответствующей области. В связи с этим для проанализированной жанровой формы может быть предложено уточненное определение – «экспертная статья-мнение». Структурно-позиционная и содержательно-смысловая организация статьи-мнения подчинена цели убеждения читателя в правильности определенной точки зрения.
Статья-мнение является одним из жанров, репрезентирующих аналитический микродискурс событийного макродискурса. Суть этой репрезентации заключается в том, что в исследуемых текстах выражается авторская точка зрения на конкретное событие реальной действительности (в нашем случае – разлив нефти в Мексиканском заливе), которое образует ядро событийной ситуации, служащей общим референтом текстов событийного дискурса. Выражение авторского мнения в рамках данного жанра происходит путем осмысления и интерпретации определенных фактов с использованием приемов эмоционального воздействия на читательскую аудиторию.
Направленность статьи-мнения на реализацию функции воздействия на читателя (с целью побудить его принять авторскую точку зрения на предмет публикации) обусловливает использование авторами средств реализации экспрессивности текста (средств выражения мнения и оценки):
а) на грамматическом уровне реализация экспрессивности осуществляется путем особого синтаксического построения фразы, которое включает в себя изменение порядка следования компонентов предложения, использование вставных и эмфатических синтаксических конструкций;
б) на лексико-семантическом уровне экспрессивность реализуется с помощью средств выражения субъективной модальности (модальные глаголы и вводно-модальные слова); слов и словосочетаний с оценочным значением.
Для статьи-мнения характерно использование фактологических аргументов (ссылок на научные и документальные факты) с целью подтверждения истинности главного тезиса, то есть исследуемые публикации имеют фактологическую риторическую природу. В то же время аналитические статьи данного типа могут содержать ряд разноуровневых языковых средств, основная функция которых состоит в убеждении читателя в справедливости авторской точки зрения на предмет публикации путем воздействия на его эмоционально-ценностную сферу.
1 Ellmore T.R. (1996) Mass Media Dictionary. Lincolnwood, Ill., USA: National Textbook Co; NTC Publishing Group, p. 289.
2 Browner C., Conathan M. (2015) What the BP Oil Disaster Tells Us About Arctic Drilling: Keep Out! Режим доступа: https://www.newsweek.com/what-bp-oil-disaster-tells-us-about-arctic-drilling-keep-out-323475 (дата обращения: 03.06. 2021).
Александрова О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса: на материале английского языка: учеб. пособие для студ. ин-тов и фак. ин. яз. 2-е изд., испр. М.: URSS, 2009.
Вакуров В.Н., Кохтев Н.Н., Солганик Г.Я. Стилистика газетных жанров: учеб. пособие для вузов. М.: Высш. шк., 1978.
Голубев В.Ю. Аргументация как один из функциональных элементов газетного стиля речи: автореф. дис. канд. филол. наук. СПб., 1996.
Гробицкая А.М. Событийный газетный макродискурс. Гродно: ГГАУ, 2017.
Гудкова К.В. Когнитивно-прагматический анализ аргументации в аналитической газетной статье: дис. … канд. филол. наук. СПб., 2009.
Клушина Н.И. Язык публицистики: константы и переменные // Русская речь. 2004. № 3. С. 51–54.
Коньков В.И. Речевая структура газетного текста. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995.
Кройчик Л.Е. Система журналистских жанров // Основы творческой деятельности журналиста / ред.-сост. С.Г. Корконосенко. СПб.: Знание, 2000. С. 125–168.
Солганик Г.Я. Язык газеты // Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды / под ред. Д.Э. Розенталя. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. С. 12–22.
Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М.: Аспект Пресс, 2000.
Тырыгина В.А. Жанровая стратификация массмедийного дискурса. М.: КД «Либроком», 2010.
Ученова В.В. Три грани теории журналистики. М.: Аспект Пресс, 2000.
Хасанова Н.Ф., Гильмутдинова И.В., Закирова Р.Р. Синтаксические средства выражения экспрессивности // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016. № 7 (61). С. 141–144.
Хомякова Е.Г. Событийная ситуация и ее языковая актуализация в англоязычном дискурсе // Когнитивные исследования языка. 2015. № 22. C. 246–248.
Шаховский В.И. Эмоции в коммуникативной лингвистике. М.: Языки славянских культур, 2009.
Hornby R. (1965) The Press in Modern Society. London: Frederick Muller.
Stonecipher H.W. (1990) Editorial and Persuasive Writing: Opinion Functions of the News Media. New York: Hasting House.
Дата поступления в редакцию: 02.07.2021
Дата публикации: 17.08.2021
