Архив

Польский миф в СМИ как обоснование восточного вектора современной политики страны

Анна Паисова, Елена Георгиева, Мария Макарова

Ссылка для цитирования: Паисова А.А., Георгиева Е.С., Макарова М.А. Польский миф в СМИ как обоснование восточного вектора современной политики страны // Меди@льманах. 2022. № 1. С. 90–104. DOI: 10.30547/mediaalmanah.1.2022.90104

DOI: 10.30547/mediaalmanah.1.2022.90104

© Паисова Анна Александровна
кандидат филологических наук, старший научный сотрудник кафедры зарубежной журналистики и литературы факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), apaisova@gmail.com

© Георгиева Елена Савова
кандидат политических наук, доцент кафедры международной журналистики Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ (г. Санкт-Петербург, Россия), e.georgieva@spbu.ru

© Макарова Мария Александровна
аспирантка кафедры зарубежной журналистики и литературы факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), ma.makarova25@yandex.ru

Ключевые слова: польский миф в СМИ, Rzeczpospolita, Gazeta Wyborcza, Gazeta Polska, Ягеллонская идея.



Авторы анализируют истоки формирования и способы поддержания польской национальной мифологии. Свобода интерпретации мифологических единиц наделяет СМИ возможностью встраивать их в политическую линию издания. Качественный контент-анализ польской периодики различной политический направленности позволил выявить, как именно польские журналисты используют мифологический контекст/подтекст в освещении восточного вектора политики страны. Авторы пришли к выводу, что даже качественные издания в той или иной степени служат одной из двух противоборствующих традиций: национальной (католической) и западноевропейской (либеральной).

 

Введение

Восточный вектор польской политики тесно связан с социально-политической концепцией, именуемой в кругах исследователей Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) Ягеллонской идеей (Миллер, 2001). Ягеллонская идея¹ – это польская концепция, постулирующая необходимость активного развития восточного направления внешней политики в сторону Украины, Белоруссии и Литвы – земель, входивших в состав Речи Посполитой в XVI–XVIII вв. Исследователи связывают актуализацию Ягеллонской идеи в последние десятилетия с приходом к власти партии «Право и справедливость» (2015 г.). В настоящей статье этот термин будет использоваться наряду с другими для обозначения части политической программы осовремененной Польши.

О степени поляризации общества говорит устоявшийся как в медийной, так и в академической среде Польши термин «польско-польская война». Эта тема была подробно раскрыта российским ученым, доктором исторических наук Л.С. Лыкошиной (2015: 9): «За политическими баталиями следует видеть и более глубинные процессы <…> можно усмотреть две ипостаси польской идентичности: одна из которых может быть условно определена как традиционно польская, романтическая и готовая на смерь и подвиги ради польскости и свободы, которой все время кто-то угрожает <…> и вторая ипостась, которая тоже очень условно может быть определена как модернистская и проевропейская».

В практическом смысле Ягеллонская идея подразумевает помощь граничащим с Польшей бывшим советским республикам в «европеизации». В этом процессе Польша мыслит свою миссию как цивилизаторскую и стремится к культурной и политической гегемонии в регионе, предполагая при этом постоянную конфронтацию с Россией, представляющей главную внешнеполитическую угрозу с Востока (Макарова, 2021).

Рассуждая о польском мифе, авторы опирались преимущественно на исследования американского профессора Ж. Зубжицки (2016). В дискуссиях о концепциях «Центральной Европы» и исторической роли Польши в ее осмыслении («Ягеллонская версия» ЦЕ) авторы апеллировали к трудам Л.Н. Шишелиной (2019). Влияние новой политики памяти в Польше на развитие мифологизированного общественного сознания авторы смогли оценить во многом благодаря исследованиям в области memory studies А.И. Миллера (2001, 2016) – одного из главных представителей этой дисциплины в России – и научным пуб­ликациям коллектива ученых из Нижнего Новгорода о политике памяти в Польше. Анализ идеологического противостоя­ния идей европеизма и евроскептицизма в странах ЦВЕ, представленный в работах болгарского ученого Г. Георгиева (2017), позволил авторам глубже изучить феномен поляризации общественного мнения в современной Польше. Полезными для развития темы оказались достижения медиагеографии² – молодого направления, активно развиваемого в трудах Т.С. Яковой и М.М. Янгляевой (2019). Работы этих же ученых в соавторстве с И.А. Николайчуком (2018) осветили и такое важное для понимания функциональности национального мифа понятие, как «ментальный ландшафт»³.

Актуальность нашего исследования обусловлена прежде всего тем, что за последние годы в Белоруссии, Украине и России заметно обострилась политическая ситуация, которую некоторые польские политики и СМИ восприняли как сигнал к возрождению Ягеллонской идеи. Апелляция польской прессы к национальной мифологии подтверждает активный процесс актуализации истории в стране. Национальные газеты массово поддерживают тренд на политику памяти (Мордвинов, Старкус, Игаева, 2020). Как отмечает А.И. Миллер (2016: 113–114), в Польше, как и в ряде других посткоммунистических стран, прошлое превратилось в оружие борьбы на внутри- и внешнеполитическом фронте, и само понятие «историческая политика» употребляется в Восточной Европе преимущественно в «польском» варианте.

Научная новизна данного исследования заключается в возможности дать свежую оценку восточному вектору польской политики, отметить качественные изменения в риторике польских СМИ в дискурсе все углубляющегося разлома между либеральной европейской идеологией (европеизм) и консервативными (националистическими) политическими режимами в ряде стран ЦВЕ, включая Польшу (Георгиев, 2017).

Методика и структура исследования

На основе текстологического анализа медиатекстов авторы смогли оценить приемы языковой игры, изменение стилистики повествования в зависимости от освещаемой темы, экспрессивность языка журналистов – представителей разных политических взглядов. Анализ публицистических клише, слов-маркеров (все производные формы), прямо или косвенно относящихся к польскому национальному мифу (друг, враг, защитник, справедливость, воскрешение, жертва, церковь, католики/католицизм, коммунисты/коммунизм, Восток, Запад, миссия, предназначение, обещание и др.) позволил сделать вывод о влиянии мифологизированного сознания на оценку окружающей действительности на уровне крупных влиятельных СМИ страны.

Теория интерпретивизма определила основной подход к исследованию, где для понимания темы особую значимость имел качественный анализ польской прессы. Так, процесс исследования в соответствии с интерпретивистской парадигмой был выстроен на основе поиска наиболее рационального толкования актуальных событий и мотивов их освещения в СМИ. Благодаря углубленной интерпретации материалов, связанных с восточным политическим вектором, авторам удалось выявить, что поляризация польского общества проявляется и на символическом уровне (конфликт «национальное» vs «наднациональное»).

Для проведения исследования была подготовлена выборка материалов из трех наиболее крупных в своей категории (по политической направленности) общенациональных газет по тиражам, охвату ауди­тории и числу уникальных пользователей (для интернет-порталов изданий). Для иллюстрации информационной политики внутри каждой категории среди польской прессы были проанализированы следующие издания: Gazeta Wyborcza – либеральная, Rzeczpospolita – консервативная, Gazeta Polska – правая.

Поиск публикаций производился по ключевым инфотегам (Ягеллонская идея, Европа, Россия, Белоруссия, Украина, политический кризис, восточная политика, Инициатива трех морей, Вышеградская группа/четверка, ЕС, НАТО, поляризация, раскол) и описанным выше словам-маркерам с последующим ручным отбором статей, соответствующих теме исследования. В общей сложности было выявлено 100 материалов, освещающих ключевые для понимания темы вопросы. Затем с помощью качественного контент-анализа были отобраны наиболее яркие публикации, связанные с интерпретацией Ягеллонской идеи и оценкой внешней политики Польши. В работе была проанализирована риторика польских газет в отношении к России, Украине, Белоруссии, странам Прибалтики, Германии, НАТО, ЕС, региональным объединениям в ЦВЕ (членом которых является Польша) и к внутренним политическим и социальным движениям.

Период контент-анализа был ограничен двумя годами (2019–2020 гг.) с включением в процессе работы публикаций 2021 г. При анализе рынка массмедиа авторы обращались к данным портала Wirtualne Media – польского медиаметра.

Система медиа в современной Польше, прошедшей через постсоциалистическую трансформацию, характеризуется плюрализмом, с одной стороны, и высокой степенью поляризации – с другой. Медиа, без­ус­ловно, находятся на передовой политического противостояния и, как правило, связывают свою редакционную политику с риторикой той или иной партии.

Степень поляризации медиа Польши иллюстрирует и тот факт, что от политической направленности издания зависит его доступ к официальным лицам. Ярослав Качиньский, премьер-министр Матеуш Моравецкий и президент Анджей Дуда часто дают интервью журналистам из правых изданий (Sieci, Do Rzeczy), общественному телевидению TVP и небольшому праворадикальному католическому телеканалу TV Trwam, игнорируя при этом крупные оппозиционные СМИ (Chapman, 2017: 7).

Первыми были проанализированы консервативные медиа на примере влиятельной газеты Rzeczpospolita⁴. Следует, однако, заметить, что крупнейшее консервативное издание Польши не является рупором правящей партии или других крайне правых сил в стране и сдержанно, но все же критикует действующую власть.

Далее авторы обратились к либеральной прессе. Gazeta Wyborcza⁵ демонстрирует высокие тиражи и выгодно отличается от других изданий своей долгой политической историей и сильным экспертным штатом. Политическую ориентацию этой газеты можно охарактеризовать как либерально-демократическую: на ее страницах часто освещаются вопросы прав женщин, проблемы меньшинств, секуляризации и просвещения.

Завершающей частью исследования стал анализ правой прессы. Газеты с правым уклоном редко достигают тиражей Gazeta Wyborcza, однако именно они чаще всего служат голосом правящей элиты. Для детального анализа была выбрана популярная в стране Gazeta Polska⁶, отстаивающая польские экономические и политические интересы на международной арене и активно выступающая за сохранение католических ценностей. Отметим, что продажи почти всей периодики в Польше в последние годы сокращаются в контексте общемировой тенденции, но особенно сильное падение тиражей пережили еженедельники Sieci и Gazeta Polska (25% и 20% соответственно)⁷, что говорит о снижении спроса аудитории на праворадикальную прессу.

Польский национальный миф. Символизм польской истории и политики

Конструирование национальной идентичности тесно связано с мифологизацией отдельных эпизодов истории. Выбирая Польшу объектом пристального внимания, авторы обнаруживают один из самых ярких примеров «поэтического» подхода к истории среди европейских государств. В своих размышлениях о значении прошлого, британский историк Н. Дэвис (1982: 18) отмечает, что воображение и энтузиазм, а не критический анализ и рефлексия доминируют в оценке польским обществом собственной истории. По его словам, «в польской традиции исторический образ оказался гораздо убедительнее исторического факта». Однако авторам данной работы наиболее близко понятие мифа, раскрытого в исследованиях Ж. Зубжицки. Она определяет его не как антитезу реальности, а как нарративы, которые представляются реальными и значимыми в глазах некой социальной общности вне зависимости от того, лежат ли в их основе исторические факты или нет (Зубжицки, 2016: 45).

Таким образом, подразумевая под национальной мифологией систему мифов о происхождении и предназначении нации, которая освещает одни аспекты прошлого и затемняет другие, мы способны оценивать, как эти мифы и формируют понимание прошлого, и направляют публичные дебаты, и напрямую воздействуют на политическую сферу.

Здесь авторам хотелось бы воспользоваться лаконичным и емким описанием польской национальной мифологии, найденным в работе Ж. Зубжицки (2016: 44–45). По ее словам, «преобладающая и вездесущая польская мифология – та, что живет у семейных очагов, циркулирует в публичной сфере и даже повторяется в некоторых научных кругах в Польше и за рубежом, – воспроизводит следу­ющую схему: нация постоянно подвергается угрозе со стороны опасных соседей, Польша, по сути и навечно, является католической, ее идентичность охраняется Римско-католической церковью и оберегается чудотворной ее Царицей – Черной Мадонной, Ченстоховской иконой Божией Матери. Польша, словно “Христос среди народов”, претерпела мученическую смерть за грехи мира [подразумеваются разделы Польши, мировые войны и насильственное внедрение коммунизма. – Прим. авт.], но воскресла ради его спасения. Будучи надежным оплотом христианства, защищающим Европу от неверных (кто бы они ни были), она дала миру Папу (Иоанна Павла II), почтительно именуемого “Папой тысячелетия” и – с гордостью – “нашим Папой”, который спас западный мир от коммунизма».

Мессианская идея и католицизм закладывают основу польской национальной идентичности и необходимы как для понимания географической ментальности Польши, так и для анализа восточной политики страны, во многом продиктованной ее историческими матрицами. Отметим, что, приняв католичество по западному обряду в 966 г., великопольский князь Мешко I из рода Пястов открыл перед молодым польским государством дорогу в «большой» мир с недоступными прежде возможностями для культурного и экономического роста.

Великая схизма 1054 г. заложила основы будущих философских споров о внутренних границах Европы. Дихотомия Восток–Запад складывалась не одним днем и не в дворцовых кабинетах, а граница между «мирами» была относительно гибкой и умозрительной. Будучи прочно связанной с католицизмом, Польша выступала его оплотом на восточных рубежах Центральной Европы. Последующие кардинальные изменения на европейском континенте (например, реформация и контрреформация XVI в.) только упрочивали связь Польша–Ватикан. Православные страны и их самый крупный представитель – Россия – спаивались в польском мифологизированном сознании в образ непримиримого «чужого», а земли, лежащие посередине, становились полем битвы за региональное господство и утверждение «правильной» веры.

Для анализа присутствия Ягеллонской идеи в жизни польского государства рассмотрим политику страны в отношении Восточных крес⁸ в межвоенный период. Польские власти на приобретенных территориях проводили масштабную политику ассимиляции, коснувшуюся прежде всего языка и религии. Жесткие формы ревиндикации⁹ не могли не способствовать росту антипольских настроений на Востоке и вызывали негативную реакцию международного сообщества, поэтому польские власти стремились использовать и более тонкие инструменты в борьбе с православием. Именно поэтому важная роль отводилась миссионерской деятельности Римско-католической церкви и укреплению позиций польского языка как сильнейшего интеграционного фактора. Политика полонизации православия на восточных землях, рассчитанная на долгосрочную перспективу, была прервана Второй мировой войной (Булахтин, 2019: 282). Попытки ассимилировать непольское население страны предпринимались и в дальнейшем, но в принципиально ином виде, подтверждением чему служит политика Польши в отношении языка, образования и культуры.

В практической части исследования авторам удалось убедиться, как изменилось отношение к религии в современной Польше. Используя правую и популистскую прессу, действующая власть (партия «Право и справедливость»), по-прежнему опирающаяся на сильную религиозную традицию, активно ищет поддержку своей легитимности в интерпретации событий многовековой давности. Интеллектуальные противники и политическая оппозиция (прежде всего партия «Гражданская платформа), развивающие идею «европейскости» в противовес концепции «польскости» правящей элиты, истолковывают те же события, но под другим углом.

Однако не стоит недооценивать реального вклада католической церкви в сохранение польского языка и культуры в периоды максимальной угрозы. После разделов Польши в конце XVIII в. католическая церковь оставалась единственным польским институтом и легально действовала во всех частях разделенной страны. Как пишет польский журналист в статье для журнала Res Publica Nowa, уже в начале XX в., благодаря непрекращающейся деятельности духовных лиц, после более ста лет аннексии, в основных религиозных обрядах принимало участие более 90% поляков. Это означало, что в конечном счете «произошла идентификация двух понятий – поляк и католик»¹⁰, определившая самосознание польских граждан. Роль моральной оппозиции католическая церковь исполняла и после Второй мировой войны, конкурируя с коммунизмом не за политическую, а за духовную власть в польском обществе.

Примечательно, что подъем религиозного энтузиазма (после избрания Папой Римским поляка Иоанна Павла II в 1978 г.) сопровождался и ростом гражданской активности. Вскоре после первой поездки Иоанна Павла II на родину по стране прокатилась мощная волна забастовок, породившая массовое общественное движение – «Солидарность». Отметим также, что в период трансформации, с одной стороны, церковь способствовала становлению новых элит демократической Польши, а с другой – дискуссии о ее присутствии запустили череду партийных «войн», последствием которых стала все возрастающая степень поляризации польского общества.

Примером активного обращения к национальной мифологии в наши дни служат незатихающие споры о трагической гибели в авиакатастрофе под Смоленском (2010) Президента Польши Леха Качиньского и большой части высшего руководства страны, сопровождавшего первое лицо в его паломничестве к Катынскому мемориалу. Оценки личности погибшего лидера и его политической роли, конструирование и развенчивание конспирологических теорий вокруг смоленской катастрофы, отношение к религиозной символике и католическому культу – все это привело к драматичному расколу в обществе.

Трагедия возобновила острые дискуссии конца XX – начала XXI в. о роли религиозных символов в Польше, ставшей частью Евросоюза и претендующей на политическое влияние в региональных объединениях¹¹ (включающих, что важно, не только католические страны), и вскрыла давние проблемы, от решения которых зависит успех или неудача планов светской Польши по модернизации и интеграции в новый глобальный мир.

Результаты анализа польских СМИ

В оценке внешней политики журналисты всех изданий оказались единодушны в одном тезисе: Россия – главная угроза польским проектам, безопасности в регионе и европеизации Украины и Белоруссии. Например, статья «Не флиртовать с диктатурами»¹² начинается со слов: «Пандемия стала возможностью для Китая и России убедить Запад в его неудаче. Однако именно преимущества западного мира могут спасти мир от краха». В ней речь идет о приемах информационной войны, которые ведут Китай и Россия, чтобы использовать тему пандемии для собственной выгоды. Журналист обвиняет обе страны в дезинформации, попытках подорвать доверие европейских государств к своему руководству, чтобы усилить внешнеполитическое влияние и ослабить евроинтеграцию.

Та же риторика легко прослеживается в заголовках газеты Rzeczpospolita 2019–2020 гг.: «Московская ловушка для нового лидера в Кишиневе»; «Клевета на Польшу. Века кремлевской пропаганды»; «В России только армия не боится коронавируса»; «Польша–Россия. Мы разделены историей»; «Мир после плебисцита в России»; «Россия сознательно вызвала кризис на рынке нефти»; «Путин промахнулся»; «Дьявол в Минске не лучше москаля»; «Путинизм в кризисе»; «Главный раввин Республики Польша и президент Союза еврейских религиозных общин: скандальные манипуляции Путина»; «Имперский размах Путина: от Мадагаскара до Боливии»¹³ и др.

Проанализировав аналитические материалы газеты за 2019–2021 гг., в которых фигурируют восточные соседи Польши, авторы заключили, что польский миф о праведной Польше и «чужой» России не просто срастается с политической повесткой, но и облачается в яркие публицистические формы. Идея «разделенности» (политической – демократический и недемократический мир, исторической – непрощенные обиды, ментальной – европеизированное и не европеизированное сознание), «инаковости» России пронизывает все публикации, открыто звучит в текстах указанной газеты и тем самым унифицирует ее риторику.

Реагируя на украинские и белорусские события, Rzeczpospolita ловко использует антироссийскую риторику и национальный миф о благородной Польши, готовой прийти на помощь своим притесняемым соседям. В отличие от популистов в продвижении Ягеллонской идеи издание дипломатично и умеренно. Например, в статье «Всего 40%»¹⁴ автор доказывает свой тезис, что, «поддерживая Лукашенко, Кремль теряет симпатии самого лояльного из всех народов бывшего СССР».

Примечательно, что в своей публикации Rzeczpospolita ссылается на российскую газету «Коммерсантъ», используя определение «влиятельная» (wpływowy rosyjski dziennik). Эта отсылка подтверждает тезис об отсутствии у Rzeczpospolita формальных предубеждений и популистской риторики.

Интересна и другая мысль, подталкивающая и польского, и зарубежного читателя к более серьезной рефлексии, – появление проблемы геополитической ориентации, о которой трудно было подумать до белорусских выборов 2020. Здесь газета ссылается на руководителя «Белорусской аналитической мастерской» социолога А. Вардомацкого: «Проведенные нами опросы показали, что люди выходят на улицы из-за фальсификации выборов, репрессий и подхода правительства к пандемии. Сейчас же ключевым моментом является то, появится ли геополитическая нить в повестке белорусских протестов, и у этого велика вероятность»¹⁵.

Наиболее четко редакционная политика газеты проявляется в отборе фактов: журналист заостряет внимание на том, что мастерская Вардомацкого работает не в Белоруссии, а в Польше, т.к. в его собственной стране запрещены независимые социологические исследования, а легальными опросами общественного мнения занимаются только подконтрольные государству организации.

Для издания важны реакции всех сторон конфликта, поэтому, читая о гибели Романа Бондаренко 12 ноября 2020 г., избитого до смерти у собственного дома за оппозиционную риторику, мы узнаем, что убийство осудили представители католического духовенства и Православная церковь Московского патриархата, европейские политики и журналисты, но официальный Кремль хранил молчание.

Объясняет такую реакцию Rzeczpospolita через польский мотив. Журналист разделяет мнение белорусского эксперта, что Россия поддерживает действующую власть, т.к. осознает, что в случае государственного переворота к власти в стране придут пропольские силы. Почву для этого закладывает многолетняя поддержка Польшей белорусского телеканала «Белсат», укрытие на своей территории преследуемых оппозиционеров, управление белорусскими протестами через телеграм-канал NEXTA (участие польских спецслужб).

Приглашая для беседы С. Маркова (российский политолог, поддерживающий со­временную политику Москвы в отношении Белоруссии), Rzeczpospolita пытается доказать, что даже в словах политического оппонента можно найти подтверждение тому, что сама Россия всерьез обеспокое­на польской угрозой: «Россия не может позволить, чтобы в Белоруссии одержали победу польские спецслужбы, это будет катастрофа»¹⁶. С. Марков, как сообщает издание, уже с самых первых протестов в Белоруссии в 2020 г. пытался убедить Кремль, что Россия наблюдает не народный бунт, а отлично организованную и поддерживаемую Западом (в первую очередь – Польшей) попытку государственного переворота.

Другие публикации на белорусскую тему («У Польши есть идея выхода из кризиса в Белоруссии. И она пользуется поддерж­кой в ЕС»; «Помощь ЕС Белоруссии. Кипр стал тузом в колоде Путина»; «Похороны белорусской Кремниевой долины. Поможет ли Польша?»; «Западу нечего предложить Белоруссии») также развивают идею о необходимости польского вмешательства, уличают Россию в попытках помешать Польше и ЕС реализовать план помощи Белоруссии и размышляют о причинах и последствиях бездействия ЕС, не готового поддержать в полной мере польские (а значит априори правильные, по мнению журналистов, издания) инициативы.

Единственный аспект, в котором главная консервативная газета страны отказывается от антироссийского пафоса и пытается пойти на компромисс, – культурный. Например, в статье «Польша – Россия: потепление отношений через культуру»¹⁷ издание пишет, что вопреки заморозке контактов на политическом уровне и, несмотря на перманентную холодную войну, культурное сотрудничество Польши и России продолжается. В статье журналист рассказывает о выставке «Азбука польского дизайна» в Санкт-Петербурге и других культурных проектах, в которых обе стороны пытаются обойти острые углы общей истории. Интересно, что помимо освещения мероприятий издание углубляется в историю русских поляков, имевших большую диаспору в Санкт-Петербурге, и высказывает надежды на сохранение культурной памяти даже вопреки эскалации политической напряженности.

Однако авторам представляется важным упомянуть еще одну тему, которую развивает газета. Статья «Мы не рассчитываем ни на чью помощь»¹⁸ начинается с архивного снимка с авторской подписью «Соучастники великой измены: Иосиф Сталин и Франк­лин Д. Рузвельт». В материале журналист поднимает болезненную для Польши тему предательства союзников. Правый уклон издания определяет энтузиазм журналиста в отношении союза с НАТО, однако заметным проявлением качественной журналистики мы можем считать взвешенную оценку политических событий и признание того, что любые оценки текущих процессов их участниками не лишены субъективности: «Мы должны рассказывать историю, свидетелями которой мы стали, нашим детям и внукам, не высказывая собственных вердиктов. Как бы мы ни были уверены в своей беспристрастности и объективности, наши воспоминания всегда отягощены страстями, которые вспыхивают на определенном этапе нашей жизни»¹⁹.

Тем не менее именно Rzeczpospolita смогла выдержать нейтралитет в медийной «польско-польской войне». Такая позиция позволила газете сохранить аудиторию, что доказывают минимальные потери продаж флагмага консервативной прессы на фоне заметного падения продаж за 2019–2021 гг. печатных и электронных копий либеральной Gazeta Wyborcza и правой Gazeta Polska (см. табл.).

Таблица. Изменение количества продаж печатных и электронных копий газет за 2019–2021 гг.

ТАБЛИЦА

Источник: по данным портала Wirtualne Media, февраль 2021 г. Режим доступа: https://www.wirtualnemedia.pl/artykul/sprzedaz-gazety-luty-2021-gazeta-wyborcza-rekordowy-spadek

 

Либеральная пресса

Gazeta Wyborcza – это своего рода антагонист Rzeczpospolita. Если вторая приветствует возрождение Ягеллонской идеи и поощряет политику польской власти на Востоке (как в современной, так и в исторической перспективе), то первая, напротив, критикует польскую экспансию и даже сравнивает ее с политикой России. Такое нетипичное для основного массива польской публицистики сравнение мы находим в большой статье «Польский нож в литовской спине. 100 лет назад Люциан Желиговский взял Вильнюс»²⁰. В ней журналист берет интервью у профессора А. Никжентайтиса – одного из создателей Центра истории Пруссии и Западной Литвы при Клайпедском университете. «Центральная Литва была для Пилсудского более или менее тем же, чем Донецкая Народная Республика была для Путина. Она должна была помочь ему заставить литовцев согласиться на его условия»²¹, – так ученый отвечает на вопрос журналиста о возможных аналогиях между событиями столетней давности и современными реалиями.

Однако не стоит думать, что Gazeta Wyborcza занимает пророссийскую позицию. В первую очередь редакция стремится к аргументированной критике действу­ющей власти, в частности откровенной русофобии и двойных стандартов. Это попытка данного издания призвать к здравому смыслу и политике непредвзятости. Образ России на страницах газеты при этом остается противоречивым: стараясь отказаться от предубеждений правых и консерваторов, она критикует политику России преж­де всего за нарушение демократических принципов и базовых свобод, за конкретные действия и политические решения, в то время как у Rzeczpospolita мы обнаруживали следы мифологизированного взгляда на польско-российские отношения.

На сайте Gazeta Wyborcza авторы обнаружили значительное количество статей на исторические темы, например: «По словам Путина, в развязывании Второй мировой войны виноваты все, но не СССР»²²; «Ни сторонники Горбачева, ни американцы не хотели допустить распада Советского Союза»²³; «Анджей Дуда наслаждается великим празднованием победы над большевиками. Жалко, что про украинцев забыл»²⁴ и даже открытый форум на сайте газеты под заголовком «Катынь нас объединяет»²⁵.

Интересна широта толкования переломных событий прошлого века и отказ от публицистических клише. Gazeta Wyborcza избегает популистских лозунгов в интерпретации прошлого и предлагает аудитории спокойное, «примирительное» прочтение истории. Особенно заинтересовала авторов статья «Ни сторонники Горбачева, ни американцы не хотели допустить распада Советского Союза»²⁶, в которой польский профессор истории отвечает на вопросы о холодной войне, объясняет, почему деление мира на Восток и Запад в определенной степени остается актуальным.

Говоря о конце холодной войны, историк отмечает заслугу Горбачева («Не было шаха и мата, не было фанфар для победителя, но была видимость добровольности этого шага…»). Следует отметить, что на Западе, чего нельзя сказать о его родине, фигура Горбачева традиционно вызывает симпатию за вклад в разрядку мировой напряженности. Ссылаясь на Генри Киссинджера, эксперт проводит параллель: «Как Вашингтон поддерживал своих сукиных сынов, так Москва – своих»²⁷. Так, поиск золотой середины и отказ от односторонних обвинений – это то, что свойственно миру науки и то, к чему в целом стремится редакция Gazeta Wyborcza.

Отбор гостей, решение опубликовать то или иное высказывание косвенно обнаруживает информационную политику издания. В этом отношении наглядным примером может послужить следующий фрагмент интервью: «Можно себе вообразить, что освобождающаяся от зависимости Польша заявляет свои претензии на Вильнюс и Львов, ведь наша граница, в сущности, была продуктом советского доминирования. Тогда Германия заявила бы права на Вроцлав, Щецин, фрагмент Силезии и Поморья. Это был мрачный сценарий, к счастью, он не стал реальностью, но при раскладе того времени и эмоциях, которые легко разбудить, мы могли столкнуться с кошмаром: вернулись бы все европейские ужасы, бывшие актуальными несколькими десятилетиями ранее»²⁸.

Задавая вопросы, журналист исходит не только из предыдущих ответов эксперта, но и из собственных знаний и представлений. Финальный вопрос Gazeta Wyborcza интригует: «А, может, правы катастрофисты, говорящие, что холодная война в каком-то смысле вернулась: это Путин, захват Крыма, авантюра в Донбассе, вмешательство в американские выборы. Не выступают ли ее отголосками нелепые капризы таких стран, как Польша?»²⁹. Называя политику своей страны «нелепыми капризами», журналист обнаруживает критическое отношение к польскому внешнеполитическому курсу и отнюдь не склонен к патриотическим сантиментам, которые в большом количестве рассыпаны в статьях правых и консервативных изданий.

Ответ эксперта интересен прежде всего как качественный аналитический комментарий: «Это не говорится вслух, но Запад сыт по горло проблемами, которые принесло ему расширение ЕС в 2004 г. Нам повезло: предыдущие польские правящие команды убедили всех, что наша страна представляет сбой цивилизованное исключение (это оказалось не так). Значительная часть европейских элит сочла бы совершенно нормальной ситуацию, в которой ЕС и Шенген­ская зона заканчиваются на Эльбе [на Германии. – Прим. авт.]. Это был понятный, предсказуемый мир. В этом смыс­ле разделение на Восток и Запад, созданное большевистской революцией и закрепленное десятилетиями холодной войны, впечаталось в сознание европейцев»³⁰.

Эти слова польского историка заметно отличаются от суждений историков, у которых брала интервью Rzeczpospolita. В целом, как смогли убедиться авторы, для исторических материалов Gazeta Wyborcza характерен скептицизм по отношению к таким категориям, как «великая страна», «непримиримый враг», «виновник конфликта», «абсолютное добро/зло» и т.п., – всем семантическим проявлениям польского мифа об особой судьбе Польши.

 

Правая пресса

Правые издания, как и ожидалось, продемонстрировали самую высокую степень эмоциональности и наиболее частые попытки интерпретировать историю при помощи ярких мифологизированных образов. Так, Ягеллонская идея на страницах Gazeta Polska появляется в своем самом радикальном прочтении. Авторы обнаруживают это во всех без исключения материалах, посвященных взаимоотношениям России и Польши.

Например, в публикации «Конец царской империи»³¹ газета развивает мысль, что Российская империя (используется именно это определение) доживает свой век на руинах прошлого. В риторике журналиста прослеживаются следы типичных мифологизированных обид, питающих Ягеллонскую идею (мученическая «смерть» польского государства, несправедливый передел мира и т.п.).

Развивая мысль о различных «сверх» идеях, которыми руководствовалась Российская империя для обоснования свой экспансии (исконная «русскость» земель, панславизм, православие, коммунизм и т.д.), журналист пишет, что Польше не удалось сохранить своего лидерства, полагая, что такое развитие событий (польская гегемония в регионе) привело бы к исключительно положительным результатам: «Поляки не предложили (или, скажем так, предложили слишком поздно и вяло) своего главного экспортного товара: преимуществ республиканской традиции, религиозной терпимости и так далее. В атмосфере граж­данской войны идея республики проиграла четкой и ясной идее православной Великой Руси»³².

В этом фрагменте недвусмысленно прослеживается позиция издания, возвышающая польскую традицию над русской. Мессианская идея, образ Польши как хранительницы западных ценностей (респуб­лика, толерантность) – все это с высокой долей постоянства обнаруживается в пуб­лицистике Gazeta Polska.

Двойные стандарты отнюдь не чужды польской правой периодике: «Органически неспособная к религиозной толерантности Россия, пытаясь подчинить себе территории, где жили не только славяне, но и представители других этнических групп…», – пишет журналист данной газеты, оставляя без внимания политику современной Польши, отказывающейся принимать беженцев и мигрантов из Африки и Ближнего Востока в страхе перед исламизацией Европы и на государственном уровне выступающей против ЛГБТ-движения и феминизма.

Однако Gazeta Polska, как и Gazeta Wyborcza и Rzeczpospolita, тоже стремится к стандартам качественной прессы. Журналист заканчивает свой масштабный исторический обзор в довольно примирительном тоне, задавая риторический вопрос: «Интересно, выберет ли Москва республиканскую традицию, увидев, что все ее имперские док­трины уже скомпрометированы?» и давая «дружеский» совет: «Если мы хотим добра народам Центральной Европы и России, то именно этого (утверждения республиканских идеалов) ей и стоит пожелать». Такой «совет» говорит вовсе не о желании отказаться от конфронтации с Россией, но отчетливо свидетельствует, что Польша (по мысли Gazeta Polska) согласна только на один исход – признание своего видения Европы единственно верным.

Интересно, что, желая «уколоть» Россию, это издание в отличие от Rzeczpospolita использует тему не только политики, но и культуры. Авторы обнаружили материал под заголовком «Слезы над Собором Парижской Богоматери? Они (русские) не заботятся о своих храмах»³³, где рассказывается о желании России помочь в реставрации сгоревшего в апреле 2019 г. Собора Нотр-Дам. Однако статья отнюдь не является похвалой русскому альтруизму, напротив – она содержит укор в адрес внутренней культурной политики страны, не заботящейся о собственных памятниках³⁴. Польский журналист дает подробную сводку, сколько архитектурных памятников в России нуждается в реставрации и подспудно проводит параллель с Польшей, которая, в отличие от России, очень трепетно относится к каждому камню своей истории.

В противовес либеральной и консервативной прессе правые издания скептически относятся не только к восточному гиганту – России, но и к западному – Германии. В материалах Gazeta Polska образ Германии зачастую сливается с образом недружественного Евросоюза.

Как показало исследование, во всех проанализированных материалах правой периодики прослеживаются одни и те же мотивы: создается и разрабатывается положительный образ действующей власти (правая партия «Право и справедливость») через символику возвращения к национальным интересам, увеличение польского влияния в регионе и подчеркнутой независимости внутри европейских наднациональных структур, утверждается враждебный образ ЕС через регулярное слияние его с образом Германии (символ исторического предательства и возможности его повторения), а Россия остается главным врагом, мешающим реализовывать Ягеллонскую идею.

 

Заключение

Высокая степень поляризации в польском обществе оказалась следствием продолжительной политической борьбы, в результате которой общество раскололось на тех, кто выступает за сохранение традиционных, католических ценностей (электорат партии «Право и справедливость», аудитория консервативной и правой прессы), и тех, кто требует перемен, «европеизации» страны и «секуляризации» польской политики (электорат «Гражданской платформы», аудитория либеральных медиа во главе с Gazeta Wyborcza). Польские СМИ также оказались подвержены сильному влиянию господствующих в обществе идеологий: две Польши» определили два основных подхода к интерпретации Ягеллонской идеи.

В ходе исследования была обнаружена прочная связь польского мифа и современных политических лозунгов (самый яркий из которых – использование мифологической трактовки смоленской катастрофы для завоевания политических симпатий партией «Право и справедливость»). Однако при прямо противоположных взглядах на имперские амбиции Польши как либеральные, так и правые с консервативными СМИ сошлись во мнении, что Польша – безоговорочно западное государство, наделенное правом транслировать общеевропейские ценности, под которыми журналисты понимают прежде всего демократическую традицию и намерены выступать их защитником на Востоке.

Правые и консервативные издания связали необходимость активного участия Польши в делах восточных соседей с историческим влиянием Речи Посполитой на сознание белорусов, украинцев и литовцев, а значит, с их исконной «европейскостью», вернуть которую Польша готова им помочь. Для либеральной прессы одной из ключевых проблем стала «европеизация» Польши, которая не мыслима без развенчания любых комплексов религиозного и мифического характера. Для правых медиа, напротив, использование темы исторической несправедливости и уязвленной чес­ти, воскрешение польских мифов и апелляция к католической традиции стали эффективным способом продвигать сугубо польские интересы.

Авторы статьи убеждены, что восточная политика Польши – тема, которую не следует обходить вниманием. Как справедливо заметил российский ученый П.А. Цыганков (2012: 64), современный кризис европейского, а вместе с тем и всего мирового порядка, новые вызовы (в сферах экономики, финансов, энергетики) требуют от стран не конфронтации и «раскапывания» прошлых обид, а углубленного диалога и совместных поисков решений от всех субъектов международной политики. В этом смысле возрождение Ягеллонской идеи, которое фиксируют СМИ, и оперирование национальными мифами в речах политиков и лидеров мнений становятся поводом серь­езно задуматься об усилении программ безопасности и грамотном сотрудничестве стран в Центрально-Европейском регионе (с учетом особенностей их ментального ландшафта), чтобы не допустить повторения исторических ошибок.

 

Примечания

1 Название связано с правлением династии Ягеллонов (1385–1572 гг.).

2 Медиагеография – это новая теория о современном человеческом мире, где конструирование ментальных ландшафтов становится таким же важным для выживания государства, как и сохранение природных ресурсов и экологии. Прикладная роль медиагеографии – наглядно демонстрировать взаимосвязи и взаимозависимости всех субъектов политической, экономической, культурной жизни разных стран мира, помогать выстраивать вектор внешне- и внутриполитической коммуникации для акторов геополитики третьей волны (Якова, Янгляева, 2019).

3 Ментальный ландшафт – это результат трансформации духовного и материального мира человека, общественной идеологии и символов государства. В широком смысле слова, ментальный ландшафт выступает как смысловой центр в создании иерархии идентичности (национальной, региональной, местной, локальной) и создает чувство принадлежности и территориальную идентичность, которая особенно сильна в некоторых странах (например, в Испании, Португалии и др.) и является ключевым моментом, который следует учитывать при осуществлении различных общественных проектов, в том числе и при решении политических задач (Николайчук, Янгляева, Якова, 2018).

4 Средний тираж печатной версии (2019 г.) составил 52,7 тыс. экз., по данным польского медиаметра Wirtualnemedia. Режим доступа: https://www.wirtualnemedia.pl/artykul/sprzedaz-dziennikow-2019-fakt-gazeta-wyborcza-gazeta-polska-codziennie-rosnie-puls-biznesu

5 Средний тираж печатной версии (2019 г.) составил 92,9 тыс. экз., по данным польского медиаметра Centrum Medialne. Режим доступа: https://centrummedialne.pl/gospodarka/minorowe-nastroje-na-czerskiej.-duzy-spadek-sprzedazy- „gazety-wyborczej

6 Средний тираж печатной версии (2019 г.) составил 70,75 тыс. экз., по данным польского медиаметра Wirtualnemedia. Режим доступа: https://www.wirtualnemedia.pl/artykul/polityka-wyprzedzila-goscia-niedzielnego-tygodnik-powszechny-przed-do-rzeczy

7 “Sieci” i “Gazeta Polska” z największymi spadkami w 2018 roku. Tylko “Tygodnik Powszechny” ze wzrostem. Wirtualne Media. Режим доступа: https://www.wiurtalnemedia.pl/artykul/sprzedaz-tygodnikow-opinii-2018-rok-gosc-niedzielny-sieci

8 Восточные кресы – «восточная окраина»; польское название территорий нынешних западной Белоруссии, западной Украины и Литвы, входивших в состав межвоенной Польши (1918–1939).

9 Процесс уничтожения или передачи в Польше части имущества Православной церк­ви в собственность Римско-католической церкви или местных властей (1918–1939).

10 Роль католической церкви в современной Польше // Вестн. Европы. 2015. Сент., 9. Режим доступа: http://www.vestnik-evropy.ru/issues/the-role-of-the-catholic-church-in-modern-poland.html

11 Таких как «Инициатива трех морей» и «Вышеградская четверка».

12 Nie romansować z dyktaturami (2020) Rzeczpospolita. 4 April, Режим доступа: https://www.rp.pl/Publicystyka/304099880-Nie-romansowac-z-dyktaturami.html

13 Rzeczpospolita 2019–2020. Режим доступа: https://www.rp.pl

14 Już tylko 40 proc. Białorusinów opowiada się za sojuszem z Rosją (2020) Rzeczpospolita, 23 November. Режим доступа: https://www.rp.pl/Bialorus/311239917-Juz-tylko-40-proc-Bialorusinow-opowiada-sie-za-sojuszem-z-Rosja.html

15 Там же.

16 Там же.

17 Pomoc UE dla Białorusi. Cypr stał się asem w talii Putina (2020) Rzeczpospolita, 30 September. Режим доступа: https://www.rp.pl/Bialorus/309299919-Pomoc-UE-dla-Bialorusi-Cypr-stal-sie-asem-w-talii-Putina.html (дата обращения: 07.04.21). (дата обращения: 07.04.21).

18 Nie liczmy na niczyją pomoc (2020) Rzeczpospolita, 6 February. Режим доступа: https://www.rp.pl/Rzecz-o-historii/302069912-Nie-liczmy-na-niczyja-pomoc.html

19 Там же.

20 Polski nóż w litewskie plecy. 100 lat temu Lucjan Żeligowski zajął Wilno (2020) Gazeta Wyborcza, 10 October. Режим доступа: https://wyborcza.pl/alehistoria/7,121681,26376626,polski-noz-w-litewskie-plecy-100-lat-temu-lucjan-zeligowski.html

21 Там же.

22 Według Putina winni wybuchowi II wojny światowej są wszyscy, ale nie ZSRR (2020) Gazeta Wyborcza, 22 August. Режим доступа: https://wyborcza.pl/alehistoria/7,162654,26225449,wedlug-putina-winni-wybuchowi-ii-wojny-swiatowej-sa-wszyscy.html

23 Ani zwolennicy Gorbaczowa, ani Amerykanie nie chcieli dopuścić do upadku Związku Sowieckiego (2020) Gazeta Wyborcza, August 1. Режим доступа: https://wyborcza.pl/alehistoria/7,121681,26170242,ani-zwolennicy-gorbaczowa-ani-amerykanie-nie-chcieli.html

24 Andrzej Duda upaja się wielkimi obchodami zwycięstwa z bolszewikami. Szkoda tylko, że zapomniał o Ukraińcach (2020) Gazeta Wyborcza, 20 January. Режим доступа: https://wyborcza.pl/alehistoria/7,162654,25610408,andrzej-duda-upaja-sie-wielkimi-obchodami-zwyciestwa-z.html

25 «Katyń» nas pojedna. Gazeta Wyborcza. Режим доступа: https://forum.gazeta.pl/forum/w,904,71229927,71229927

26 Ani zwolennicy Gorbaczowa, ani Amerykanie nie chcieli dopuścić do upadku Związku Sowieckiego (2020) Gazeta Wyborcza, 1 August. Режим доступа: https://wyborcza.pl/alehistoria/7,121681,26170242,ani-zwolennicy-gorbaczowa-ani-amerykanie-nie-chcieli.html

27 Там же.

28 Перевод интервью порталом «ИноСМИ». Режим доступа: https://inosmi.ru/politic/20200816/247915446.html

29 Там же.

30 Там же.

31 Koniec imperium carów (2020) Gazeta Polska,11 September. Режим доступа: https://www.gazetapolska.pl/23219-koniec-imperium-carow

32 Там же.

33 Łzy nad Notre Dame? O własne świątynie nie dbają (2019) Gazeta Polska, 30 April. Режим доступа: https://www.gazetapolska.pl/19263-lzy-nad-notre-dame-o-wlasne-swiatynie-nie-dbaja

34 В пример ставится много случаев пренебрежения собственным культурным наследием, но в особенности – пострадавший от пожара собор в Кондопоге, «Карельский Нотр-Дам», являвшийся ценным образцом деревянного зодчества.

 

Библиография

Булахтин М. «Возвращение украденных латинских душ»: политика полонизации православия в межвоенной Польше // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2019. № 4 (37). С. 261–285.

Георгиев Г. Европеизм vs евроскептицизм в странах Центральной и Восточной Европы // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. № 10 (1). С. 58–175.

Зубжицки Ж. Polonia semper fidelis? Национальная мифология, религия и политика в Польше // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2016. № 3. С. 44–78.

Лыкошина Л.С. «Польско-польская война»: Политическая жизнь современной Польши. М.: ИНИОН РАН, 2015.

Макарова М.А. Польша на карте: тема Центральной Европы, географическая ментальность и медийный автопортрет страны // Век информации. 2021. Вып. 3 (16). Режим доступа: https://age-info.com/2021/07/польша-на-карте-тема-центральной-евро/ (дата обращения: 01.11.21).

Миллер А.И. Политика памяти в посткоммунистической Европе и ее воздействие на европейскую культуру памяти // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз. 2016. № 1 (80). С. 111–121.

Миллер А.И. Тема Центральной Европы: история, современные дискурсы и место в них России // Новое литературное обозрение. 2001. № 6. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/nlo/2001/6/tema-czentralnoj-evropy-istoriya-sovremennye-diskursy-i-mesto-v-nih-rossii.html

Мордвинов А.А., Старкус П., Игаева К.В. Коммунистическое наследие, Вторая мировая война и политика памяти в Польше 1990–2010-х гг. // Современная научная мысль. 2020. № 5. С. 85–90.

Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Национальная идентичность как морфоскульптура и фактор ментального общественного ландшафта // Социально-гуманитарные знания. 2018. № 12. С. 141–157.

Цыганков П.А. Россия в геополитике Европейского союза и Польши // Политическая наука. 2012. № 4. С. 52–66.

Шишелина Л.Н. Возрождение Центральной Европы // Вишеградская Европа. Цент­ральноевропейский журнал. 2019. № 1–2. Режим доступа: http://visegradeurope.ru/ru_RU/journal/2019-1-2/shishelina/

Якова Т.С., Янгляева М.М. Медиагеография. М.: ИКАР, 2019.

 

Chapman A. (2017) Pluralism under Attack: The Assault on Press Freedom in Poland. Freedom House. Режим доступа: https://freedomhouse.org/sites/default/files/FH_Poland_Report_Final_2017.pdf.

Davies N. (1982) God’s Playground: A History of Poland. Vol. 1: The Origins to 1795; Vol. 2: 1795 to the Present. New York: Columbia Univ. Press.

 

Дата поступления в редакцию: 12.01.2022
Дата публикации: 18.02.2022