Ссылка для цитирования: Вартанова Е.Л. К вопросу о последствиях цифровой трансформации медиасреды // Меди@льманах. 2022. № 2. С. 8–14. DOI: 10.30547/mediaalmanah.2.2022.814
DOI: 10.30547/mediaalmanah.2.2022.814© Вартанова Елена Леонидовна
главный редактор журнала «МедиаАльманах», академик РАО, профессор, доктор филологических наук, декан факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, заведующая кафедрой теории и экономики СМИ факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), eva@smi.msu.ru
Сегодня исследователи все чаще говорят о значительной трансформации медиасистем под воздействием цифровых технологий (Thussu, Nordenstreng (eds.), 2020; Okon, Obukoadata, Ekwok, 2022). Это ведет к изменению как структуры и практик функционирования национальных медиасистем, так и природы и форм взаимоотношений СМИ, журналистики с обществом. Цифровизация также усиливает присущую современному медиапространству постоянную его изменчивость, «текучесть», непредсказуемость, неопределенность (Bauman, 2000; Вартанова, 2021), что неизбежно отражается и на общественных процессах и явлениях.
Среди важных проблем, общественные проявления которых подвергаются значительным трансформациям, в числе первых, несомненно, следует назвать социальный конфликт. Причем меняется не только его репрезентация различными каналами СМИ и в разных контентных форматах, существенно корректируются жизненный цикл самого конфликта, а также роли медиа в его развитии и природа эффектов (Байчик, 2020; Ткачева, Вартанов, Дунас, Гуреева, 2016).
Попробуем выделить несколько ключевых, на наш взгляд, моментов в трансформирующейся под воздействием процесса цифровизации архитектуре медиасистемы, которые способны заметно повлиять на взаимоотношения медиа с социальными институтами, процессами и явлениями, в том числе и с социальным конфликтом.
Актуальные глобальные тенденции общественной жизни – цифровизация, медиатизация, переход аудитории в онлайн и увеличение времени, отводимого ею для использования социальных медиа, становление цифровых коммуникационных платформ в качестве альтернативной бизнес-модели и значимого элемента медиасистемы – в значительной степени стимулируют и трансформацию журналистики, массмедиа и социальных медиа в современном российском обществе (Вартанова, 2018, 2021; Загидуллина, 2018). Растущее воздействие цифровизирующихся медиа на различные сферы общественной жизни приводит к усилению последствий медиатизации общества, его институтов и процессов, окружающей человека реальности, которые медиаисследователи определяют как «глубокую медиатизацию» (Hepp, 2020) и даже как «медиажизнь» (Deuze, 2012). Умножающиеся последствия цифровых трансформаций медиа ставят перед академической наукой новую задачу понимания природы и принципов функционирования медиасистемы, особенностей взаимодействия медиаканалов и медиатекстов между собой и с аудиторией, масштаба и специфики эффектов репрезентации социальной реальности в онлайн-среде.
Предполагаем, что в условиях расширения медиасреды, роста ее многоканальности и полисубъектности, медиасистему следует оценивать и типологизировать по новым основаниям. Одним из возможных новых оснований для будущей классификации предлагаем считать функциональный тип содержания, обращение к которому является приоритетной мотивацией использования медиа аудиторией.
Как показывают недавние исследования (Медиапотребление «цифровой молодежи», 2021; Макеенко, Вырковский, 2021), медиапотребление аудитории сегодня диверсифицируется не по прежним индустриальным основаниям, выявленным по типу сегмента производства содержания и каналу распространения (пресса, телерадиовещание), а характеризуется новым выбором аудитории. Речь идет о выборе аудиторией из двух основных блоков приоритетного типа медиасодержания:
Следует уточнить: разделение медиа на новостные и развлекательные, в последнее время встречающееся в теоретической литературе (Землянова, 2004) или в индустриальной аналитике1, носит весьма условный, даже схематичный характер. Оно часто сопровождает дискуссию о трансформации рекламной бизнес-модели, которая все дальше движется в пространство социальных медиа благодаря развитой обратной связи аудитории с производителями содержания (Индустрия российских медиа, 2017: 139–141).
Однако по мере развития процесса цифровизации и формирования цифровой медиасреды как универсального пространства, в которое – вслед за аудиторией – перемещается содержание традиционных газет, журналов, информационных агентств, телевидения, радио, значение традиционных индустриальных сегментов средств массовой информации уменьшается. И, напротив, возрастает роль медиаконтента, произведенного профессионалами медиабизнеса, поскольку сама цифровая среда превращается в коммуникационное пространство общества, в инфраструктуру медиасистемы, стирающую различия между разделенными прежде индустриальными сегментами медиаиндустрии (Индустрия российских медиа, 2017: 37–62).
При этом важно обратить внимание и на новые явления, усложняющие архитектуру медиасистемы, находящейся под воздействием процесса цифровизации. Актуальным вызовом для профессиональных авторов новостных и развлекательных медиа все чаще выступает среда социальных медиа2, где наряду с реализацией традиционного запроса аудитории к СМИ удовлетворяются как потребности аудитории в коммуникации и любительском контенте, так и стремление непрофессионалов поделиться своими текстами, фото, видео – самореализоваться через «творчество» (Медиапотребление «цифровой молодежи», 2021).
Осознавая комплексность изменений, вызванных цифровой трансформацией медиа, осмелимся, на основании вышеизложенных соображений, предложить еще один подход к структурированию медиасистемы, в основе которого лежит не индустриальный, а контентно-функциональный принцип выделения (см. рис. 1).
Рисунок 1. Типы медиа, выделяемые на основании приоритетного запроса аудитории на тип контента
По мере того, как пользователи социальных медиа обращают меньше внимания на источник потребляемого контента и руководствуются, осознанно или неосознанно, мнением друзей или рекомендательными алгоритмами, тексты профессиональных журналистов оказываются в одном ряду с текстами любителей – пиарщиков, рекламистов, инфлюенсеров – всех тех, кто в эпоху традиционных средств массовой информации практически не имел прямого выхода на массовую аудиторию, кто ни на практике, ни в теории не рассматривался в качестве самостоятельного субъекта медиасреды.
Анализируя процесс цифровой трансформации, преобразующий архитектуру производства содержания, нельзя не увидеть возникновения сложной и многокомпонентной медиасреды, где в производство
и распространение контента вовлечены одновременно различные субъекты разной природы.
Речь идет о:
Попробуем хотя бы в общих чертах описать складывающуюся структуру цифровой медиасреды, в которой хотя и одновременно, но зачастую разнонаправленно действуют различные субъекты разной природы (Тышецкая, 2021). Итак, к числу институционализированных субъектов принадлежат так называемые «традиционные СМИ» (или массмедиа). В отечественной практике к ним относят средства массовой информации, медиакомпании, которые зарегистрированы на территории России Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) и осуществляют деятельность в соответствии с Законом о СМИ РФ и другими действующими нормативными документами.
В условиях процесса цифровизации медиабизнеса все традиционные СМИ вне зависимости от канала/платформы распространения создают контент в «цифре», как для обычных версий контента, так и для онлайн-среды. В своей деятельности традиционные массмедиа, будучи источником достоверного, объективного и профессионально произведенного содержания, следуют принципам социальной ответственности (Работа журналиста в цифровой периодике, 2021). Это является частью профессионального статуса журналиста и подразумевает следование законам, этическим нормам, профессиональным стандартам и сути общественного договора (Anikina, 2015).
Новую группу «действующих лиц» цифровой медиакоммуникационной среды представляют новые субъекты – так называемые неинституционализированные медиа: это блогеры/инфлюенсеры, знаменитости, «звезды», популярные авторы социальных сетей, собирающие значительные аудитории подписчиков в онлайн-среде, и, возможно, стоящие за ними бизнес-структуры, творческие команды и обслуживающие их компании, занимающиеся продвижением. Скорее всего, таких новых авторов можно назвать «новыми профессионалами»: они занимаются свой деятельностью на регулярной основе, часто используют технологии и приемы журналистской работы, создают тексты в традиционных для журналистики жанрах (особенно популярны интервью и репортаж) и – главное – имеют регулярный заработок (Макеенко, Вырковский, 2021).
Неинституционализированные субъекты цифровой медиасреды руководствуются разными мотивациями к своей работе, создают неоднородные по качеству и потенциалу воздействия тексты, не встроены в полной мере в медиасистему России (это особенно касается их юридического и профессионального статусов). Неясным остается также их экономический статус (Медиасистема России, 2020), но для многих «новых профессионалов» финансовая заинтересованность очевидна. Воздействие «новых профессионалов» на свои аудитории может быть весьма значительным, как с точки зрения их политического участия и вовлеченности, так и с точки зрения рекреации и потребления (Вырковский, Горбунова, Давлетшина, 2019; Кожемякин, 2010; Вырковский, Макеенко, 2021).
Третий ключевой тип субъекта медиапространства представлен его аудиторией/пользователями. В некоторых аспектах своей деятельности (создание контента, его модерация, реакции на контент других авторов) он отчасти пересекается со вторым типом – неинституционализированными медиа. При этом «активность» аудитории в производстве медиасодержания несистемна, проявляется спорадически и чаще всего не имеет финансовых оснований, в противном случае активный пользователь может легко перейти в статус блогера. Вместе с тем роль аудитории в распространении информации, ее циркуляции, интерпретации и формировании оценочности посредством публикаций в социальных сетях постов и комментариев сегодня весьма значительна (Blanchett, 2021).
Следует добавить, что в цифровой среде нет жестких и непреодолимых границ между описанными субъектами, поскольку и сама эта среда находится в процессе постоянного развития, и вовлечение пользователей, не являющихся профессионалами, в системную деятельность по производству медиатекстов расширяется и – благодаря цифровой революции – упрощается. С другой стороны, примеры перехода профессиональных журналистов в статус «блогеров» (в российской практике «самозанятых» или «индивидуальных предпринимателей») весьма часты и показательны.
Суммируя приведенные выше соображения, представим схему основных субъектов медиапространства, связанных с созданием содержания для него (см. рис. 2).
Рисунок 2. Субъекты цифровой медиасреды
Характеризуя типы новых субъектов медиасреды, мы, естественно, понимаем схематичность и даже возможную спорность такого подхода, однако три перечисленные группы субъектов, безусловно, играют сейчас заметную, если не ключевую роль в цифровой медиасреде.
Очевидно, что новая структура медиасистемы, порождаемая новой субъектностью в сфере производства содержания в цифровой медиасреде, которая становится и инфраструктурой, и пространством существования современных медиа, еще будут претерпевать изменения в процессе цифровизации. Однако понятно, что цифровая трансформация не только структурно, но и функционально меняет деятельность СМИ. И появление новых «действующих лиц», несомненно, уже начало отражаться на контенте, на его форматах и жанрах, на его авторах, что ведет к становлению новых стратегий репрезентации реальности упомянутыми субъектами.
Ожидаем, что складывающаяся у аудитории СМИ картина мира изменится, и наши представления о действительности будут иными.
Исследование выполнено за счет средств гранта Российского научного фонда (проект № 22-18-00225)
[1] Global Media and Entertainment Outlook 2021–2025. PWC. Режим доступа: https://www.pwc.com/gx/en/industries/tmt/media/outlook.html
[2] Автор осознанно использует понятие «социальные медиа» для обозначения всего массива цифровых интерактивных сервисов и контента, которые сегодня доступны аудитории в цифровой среде (см.: Отечественная теория медиа, 2019; Медиасистема России, 2020).
Байчик А.В. Массмедиа. Ценности. Конфликт. СПб.: Изд-во РХГА, 2020.
Вартанова Е.Л. Медиа и социальный конфликт: к вопросу о двойственной природе взаимосвязи // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. С. 307–309.
Вартанова Е.Л. Меняющаяся российская медиаиндустрия: теоретические подходы // Вестн. СПбГУ. Язык и литература. 2018. Т. 15. № 2. С. 186–196.
Вырковский А.В., Горбунова А.С., Давлетшина М.И. Новые медиа и политические процессы в постсоветских странах (на примере «цветных революций») // Медиаскоп. 2019. Вып. 4. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2593
Вырковский А.В., Макеенко М.И. Возможности влияния неинституционализированных производителей развлекательного и познавательного контента на аудиторию // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2021. № 5. С. 74–99. DOI: 10.30547/vestnik.journ.5.2021.7499
Загидуллина М.В. Иконическое и голосовое: глобальная трансформация письменной коммуникации // Язык и речь в Интернете: личность, общество, коммуникация, культура: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / под общ. ред. А.В. Должиковой, В.В. Барабаша. М.: РУДН, 2018. С. 324–330.
Землянова Л.М. Коммуникативистика и средства информации: англо-русский толковый словарь концепций и терминов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004.
Индустрия российских медиа: цифровое будущее: моногр. / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: МедиаМир, 2017.
Кожемякин Е.А. Массовая коммуникация и медиадискурс: к методологии исследования // Науч. вед. БелГУ. Сер.: Гуманитарные науки. 2010. № 12. С. 13–21.
Макеенко М.И., Вырковский А.В. Онлайн-производители развлекательного контента как участники социально-политических процессов // Меди@льманах. 2021. № 6. С. 24–31. DOI: 10.30547/mediaalmanah.6.2021.2431
Медиапотребление «цифровой молодежи» в России: моногр. / под ред. Д.В. Дунаса. М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2021.
Медиасистема России: учебник для студентов вузов / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Аспект Пресс, 2020.
Отечественная теория медиа: основные понятия. Словарь / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2019.
Работа журналиста в цифровой периодике: учеб. пособие / под ред. О.В. Смирновой. М.: Аспект Пресс, 2021.
Ткачева Н.В., Вартанов С.А., Дунас Д.В., Гуреева А.Н. К вопросу о теоретическом понимании новостей в цифровую эпоху: трансформация структуры, сил влияния, «жизненного цикла» // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2016. № 3. С. 3–16.
Тышецкая А.Ю. К вопросу об актуальных принципах организации медиаполя в Интернете // Актуальные проблемы медиаисследований – 2021: сб. мат. науч.-практ. конф. НАММИ. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. С. 148–150.
Anikina M. (2015) Ideas and Values of Modern Journalists. The Search for Balance. In: Nygren G., Dobek-Ostrovska B. (eds.) Journalism in Change. Bern: Peter Lang, pp. 153–178.
Bauman Z. (2000) Liquid Modernity. Cambridge: Polity Press.
Blanchett N. (2021) Participative Gatekeeping: The Intersection of News, Audience Data, Newsworkers, and Economics. Digital Journalism 9 (6): 773–791. DOI: 10.1080/21670811.2020.1869053
Deuze M. (2012) Media Life. Cambridge: Polity Press.
Gureeva A., Dunas D., Muronets O. (2021) Government and youth Communications in Social Media: Theoretical Basics and Russian Practice. World of Media
1: 42–63. DOI: 10.30547/worldofmedia.1.2021.2
Hepp A. (2020) Deep Mediatization. London; New York: Routledge.
Okon P.E., Obukoadata P.R., Ekwok L. (2022) Mediamorphosis: Assessing the Influence of Digital Media on Traditional Newspapers in Nigeria from the Audience and Media Managers’ Perspectives. World of Media 1: 45–64. DOI: 10.30547/worldofmedia.1.2022.3
Thussu D.K., Nordenstreng K. (eds.) (2020) BRICS Media: Reshaping the Global Communication Order? London: Routledge. DOI: 10.4324/9780429468759
Дата поступления в редакцию: 12.04.2022
Дата публикации: 21.04.2022