Архив

Иновещание в условиях информационного противостояния на фоне пандемии COVID-19 (на примере радиостанций США, стран ЕС и КНР)

Леонид Пастернак

Ссылка для цитирования: Пастернак Л.Ф. Иновещание в условиях информационного противостояния на фоне пандемии COVID-19 (на примере радиостанций США, стран ЕС и КНР) // Меди@льманах. 2023. № 3 (116). С. 18−27. DOI: 10.30547/mediaalmanah.3.2023.1827

УДК 654.191(100): 32.019.5(73+4-672ЕЭС+510)+ 316.776.23:616-036.22
DOI: 10.30547/mediaalmanah.3.2023.1827
EDN: OUTOSX

© Пастернак Леонид Андреевич
магистрант факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), leonidpasternak.media@gmail.com

Ключевые слова: международное вещание, американо-китайские отношения, внешнеполитическая коммуникация, европейско-китайские отношения, COVID-19.

В статье представлены результаты исследования специфики функционирования международного вещания в условиях информационного противостояния стран Запада и КНР на фоне глобальной пандемии COVID-19. Рассматриваются политико-идеологические и тематические аспекты информационного противоборства США, ЕС и Китая, а также тональность сообщений на примере радиоэфиров VOA, DW, RFI и CRI в марте–апреле 2020 г.

 

Пандемия новой коронавирусной инфекции COVID-19, официально объявленная Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) 11 марта 2020 г. и завершившаяся 5 мая 2023 г.¹, внесла существенные изменения в развитие процессов глобализации мирового сообщества, спровоцировав резкую смену парадигм и приоритетов в сфере международного экономического, политического, культурного и социально-гуманитарного сотрудничества. Подобная реакция стран по всему миру была обусловлена масштабной трансформацией межгосударственных механизмов взаимодействия в условиях стремительного распространения ранее неизученного наукой смертельно опасного вируса SARS-CoV-2.

На фоне масштабного политико-экономического кризиса радикально обострились активно нарастающие геополитические и идеологические противоречия относительно будущего мироустройства между либерально-капиталистическим Западом во главе со сверхдержавой – США, и коммунистическим Китаем, пока только претендующим на звание сверхдержавы XXI в. (Pillsbury, 2020).

Кроме того, на современном этапе развития американо-китайских и европейско-китайских отношений США и их союзники по ЕС и НАТО опасаются, что постпандемическая эпоха станет отправной точкой для неизбежного превращения Китайской Народной Республики в новый «центр силы» в геополитике с дальнейшими перспективами эволюционной гегемонии международных отношениях. В период «острой фазы» кризиса в политико-экономических отношениях между Вашингтоном и его союзниками, с одной стороны, и Пекином – с другой, международное вещание становится чрезвычайно важным инструментом информационного и идеологического противостояния между странами Запада (США, Евросоюз) и Китаем.

 

Теоретические подходы к изучению международного вещания

США, Евросоюз и Китай активно используют информационно-коммуникационные технологии в качестве эффективного инструмента мягкой силы (soft power) и культурной дипломатии (cultural diplomacy) для продвижения своих национальных интересов на мировой арене и укрепления государственного имиджа в эпоху стремительной глобализации международного сообщества и всеобъемлющей цифровизации медиапространства. При этом важно отметить, что именно международное вещание (international broadcasting) было и остается ключевым инструментом в публичной дип­ломатии и внешней культурной политике наиболее влиятельных и развитых в экономическом и политическом отношении стран мира, включая США, ведущие страны Евросоюза и КНР (Барабаш, Котеленец, Лаврентьева, 2019).

В американской политической науке и западных исследованиях массовой коммуникации под термином «международное вещание» понимается «использование элект­ронных СМИ определенным сообществом с целью распространения точек зрения членов и лидеров [мнений] этого сообщества среди других обществ и наций за рубежом» (Price, Haas, Margolin, 2008: 155).

Ведущий российский эксперт в области информационных войн и внешнеполитической коммуникации А.В. Бедрицкий трактует это понятие несколько иначе. По его мнению, иновещательные СМИ – это любые «альтернативные каналы информационно-психологического воздействия», целью которых является «внешнее давление на общественное мнение, а также создание неблагоприятного международного климата и дестабилизация внутреннего положения в государстве-противнике» (Бедрицкий, 2008: 71).

Китайский аналитик информационных войн, профессор Университета Тунцзи Ю. Чанг подчеркивает, что подход Китая к международному вещанию отличается от западного: психологическая борьба за массовое сознание зарубежной аудитории в данном случае опирается на древнекитайские традиции ведения реальных войн (например, тактики Байчжана Хуайхай, Сунь-Цзы и др.) (Chung, 2021).

Американские ученые-исследователи в области международного вещания и медиакоммуникаций У.Л. Юманс и Ш. Пауэрс рассматривают современные иновещательные медиа исключительно как основной инструмент публичной дипломатии и отмечают, что их деятельность направлена на усиление пропагандистского воздействия на общественное мнение, поведение, убеждения, а также привычки зарубежной аудитории (Youmans, Powers, 2012).

По экспертной оценке профессора Гарвардской школы управления имени Дж.Ф. Кеннеди Дж.C. Ная, главной задачей западной публичной дипломатии как части культурной внешней политики является «распространение доверия к общественным институтам и ценностям гражданского общества за рубежом», в том числе через средства массовой информации (Nye, 2019: 7).

Специалист по международным отношениям, профессор Колледжа Европы М. Айдын выделяет пять основных целей современного международного вещания:

• дать новый импульс существующим ценностям и традициям;
• улучшить имидж своей страны в глазах союзников и друзей;
• склонить население нейтральных или внеблоковых стран на свою сторону;
• нанести урон международной репутации государства-соперника, дискредитировать его на политическом и идео­логическом уровне;
• привлечь внимание к своей стране (сформировать ее позитивный образ) со стороны международного сообщества в целом (Aydin, 2019: 164–165).

Отметим, что в условиях стремительного развития информационно-коммуникационных технологий, конвергенции медиасреды и масштабных цифровых трансформаций внешнеполитическое вещание становится мультимедийным, оказывая комплексное влияние на аудиторию (Вартанова, 2003). Сегодня международные радиостанции, имея в своем арсенале веб-сайты, YouTube-каналы, аккаунты в глобальных социальных сетях и мессенджерах, а также приложения для смартфонов, становятся источниками не только аудиальной, но и печатной, аудиовизуальной и мультимедийной информации (Засурский, 2011).

Пандемия COVID-19 внесла существенные коррективы в систему международного обмена информацией в целом и в работу ведущих иновещательных СМИ стран Запада и КНР в частности. «Коронавирусный нарратив» в американских и западноевропейских глобальных медиа стал «доминирующей мифологемой» и неотъемлемой частью «национальной идентичности» Запада, в китайских СМИ данный нарратив также стал использоваться в качестве новой формы внешнеполитической коммуникации с зарубежной аудиторией².

В международном академическом и экспертном сообществе сложились две диаметрально противоположные точки зрения на проблематику взаимоотношений стран Запада и КНР в контексте динамики кризиса пандемии COVID-19. Первая точка зрения (Allison, 2020; Pillsbury, 2020; Давыдов, 2020; Тавровский, 2020 и др.) основывается на идее глубокого, долгосрочного противостояния двух цивилизаций – западной и китайской – в рамках новой холодной войны за глобальный раздел мира (конфликт сравнивается с «ловушкой Фукидида» в силу его схожести с соперничеством Спарты и Афин времен Древней Греции).

Вторая точка зрения (McFaul, 2021; Christensen, 2020; Ross, 2020) опирается на более умеренную оценку нынешнего соперничества Запада и Китая. Приверженцы «отказа от демонизации» Пекина считают, что при всех финансово-экономических и политико-дипломатических разногласиях между США, странами ЕС и КНР говорить о «холодной войне 2.0» пока преждевременно, а пандемия спровоцировала лишь краткосрочное идеологическое и информационное противостояние, которое вскоре разрешится с помощью официальных переговоров.

 

«Холодная война 2.0»: информационное противостояние Запада и КНР

Для выявления политико-идеологических и тематических особенностей информационного противоборства стран Запада и Китая использовалась комбинированная исследовательская стратегия (синтез количественного и качественного методов контент-анализа).

Объектом исследования выступают ведущие иновещательные СМИ США (радиостанция Voice of America, VOA), ФРГ (телерадиокомпания Deutsche Welle, DW), Франции (радиостанция Radio France Internationale, RFI) и Китая (China Radio International, CRI). Хронологические рамки определяются периодом 13 марта – 17 апреля 2020 г.: именно в данный временной промежуток в США и странах ЕС были введены первые жесткие локдауны в рамках борьбы с распространением вируса COVID-19, и радиостанции начали выстраивать новые внешнеполитические концепции в рамках глобального информационного противостояния Запада и КНР. Для выявления политико-идеологических установок мирового иновещания суммарно удалось отобрать 199 материа­лов англоязычных редакций радиостанций VOA (70 материалов, 13.03–13.04), DW (45 материалов, 17.03–17.04), RFI (35 материалов, 17.03–17.04) и CRI (49 материалов, 13.03–13.04) на тему американо-китайских и европейско-китайских отношений в контексте эпидемиологического и социально-экономического кризиса, вызванного распространением COVID-19. Кроме того, изучалась тональность материалов (положительная, нейтральная, отрицательная), частота упоминания ключевых политических лидеров, фигурирующих в материалах (Д. Трамп, Си Цзиньпин, Э. Макрон, А. Меркель, Т. Гебреисус и официальные лица США, ЕС и КНР) и определялись основые темы радиосюжетов. Всего было выявлено шесть основных политико-идеологических установок:

• антикитайская,
• антикоммунистическая,
• продемократическая (либеральная, евроатлантическая, прозападная),
• безоценочная,
• антизападная,
• прокитайская (прокоммунистическая).

Анализ материалов международных радиостанций показал, что политико-идео­логическая направленность контента обус­ловлена прежде всего стремительным ухудшением взаимоотношений между странами Запада и КНР. 

В 47 материалах (67% от общего количества материалов) радиостанции VOA прослеживается четкая антикитайская направленность. При этом в 24 из них присутствует и антикоммунистическая тональность (34%), воссоздающая атмосферу холодной войны. Продемократические установки, в которых демонстрируется абсолютное преимущество политико-экономической системы Запада перед «диктатурой» в КНР, содержат 45 медиатектов (64%), в 15 из них (21%)сформулированы антикитайские и антикоммунистические тезисы. В 8 материалах (11%) нет каких-либо политико-идеологических клише, вероятно, для создания обманчивого эффекта журналистской объективности и беспристрастности. Антизападных и прокитайских мотивов в материалах VOA обнаружить не удалось, что вполне закономерно.

В 30 материалах (66%) DW из 45 также прослеживается четкая антикитайская направленность, в 11 (24%) из этих 30 – антикоммунистическая. 17 материалов (38%) носят продемократический характер, при этом часть из них также имеет как антикитайскую (12 сюжетов), так и антикоммунистическую ориентацию (7). 10 медиатекстов (22%) не содержат прямых политико-идео­логических установок. К прокитайскому (VOA) и антизападному (DW) контенту можно отнести по одному вышедшему в эфир сюжету. В первом случае журналисты положительно оценивают противоэпидемиологическую кампанию КНР в начале пандемии, во втором – резко критикуют США и Д. Трампа за нежелание сотрудничать с Пекином в вопросах борьбы с COVID-19, а также откровенно провальную антикризисную стратегию Вашингтона в первые недели мировой эпидемии.

17 материалов (49%) RFI из 35 носят резкий антикитайский характер, при этом только в 4 из них (11%) содержатся антикоммунистические установки, что существенно меньше, чем у VOA и DW. 8 медиатекстов (23%) имеют продемократическую направленность, в некоторых из них одновременно заложены антикитайские (4 сюжета) или антикоммунистические (1) мотивы. В то же время журналисты RFI стараются выглядеть независимыми и объективными. Так, 12 материалов (34%) не содержат какой-либо политической или идеологической оценки, что в процентном соотношении заметно выше показателей VOA и DW, 2 медиатекста (6%) имеют легкую прокитайскую тональность (положительная оценка противоэпидемио­логических мер Компартии КНР, а также гуманитарной помощи от Китая для стран ЕС). Антизападных мотивов в материалах RFI обнаружить не удалось.

Параметры западных вещателей и CRI серьезно различаются. 42 материала (86%) CRI из 49 имеют твердую прокитайскую и прокоммунистическую направленность: в них усиленно восхваляются действия председателя Си Цзиньпина по предотвращению эпидемии, внешняя и внутренняя политика ЦК КПК, не ставится под сомнение мудрость и талант руководителей китайского государства, перечисляются преимущества социализма с китайской спецификой перед капитализмом. Открытый антизападный характер (жесткая критика США и их союзников, американских и европейских политических лидеров, негативная оценка дипломатических действий Вашингтона и Брюсселя) носят 22 медиатекста (45%). При этом 15 антизападных сюжетов одновременно содержат прокитайские мотивы (в них Китай выглядит альтернативой Западному миру). Безоценочного, продемократического (прозападного), антикитайского или антикоммунистического контента среди материалов CRI найти не удалось.

В целом журналисты западных радиостанций VOA, DW и RFI оказались в положении своеобразных «братьев по оружию» (brothers in arms) – стратегических союзников и партнеров на «информационном фронте» в психологической войне против Китая, запустив масштабную кампанию по дискредитации медиаобраза Пекина на между­народном уровне с первых дней глобальной пандемии. При этом до определенной степени американское и европейское иновещание пыталось отойти от откровенно пропагандистского стиля подачи информации и освещать проблематику взаимоотношений с КНР, основываясь на фактах (в особенности это касается журналистов RFI) (см. рис. 1). Однако общая политико-идеологическая направленность материалов западных радиостанций в отношении Китая предельно ясна – критика политических, финансово-экономических и социальных решений коммунистического правительства и попытка представить Пекин в качестве малоэффективной и слабой «автократической диктатуры», а также главного виновника кризиса пандемии в лучших традициях мифотворцев Запада.

 

В свою очередь, радиостанция CRI в агрессивном ключе отреагировала на антикитайские высказывания лидеров стран Запада и обвинила США в манипуляциях, лицемерии, расизме и нежелании совместными усилиями бороться с вирусом якобы из-за геополитических амбиций и эгоизма.

Большая часть контента VOA и DW вышла в эфир с негативной тональностью – 60% и 71% соответственно. Почти половина материалов RFI – 43% – с негативной интонацией. Меньше всего негатива в контенте CRI – всего 39%. В то же время остальные сюжеты CRI опубликованы исключительно в позитивном ключе (похвала в адрес Китая и ЦК КПК) – 61%. Преимущественно позитивную тональность содержат 40% медиатекс­тов RFI, 27% – VOA и всего 13% материалов DW. Нейтральная тональность присутствует лишь в западном радиоэфире: 17% у RFI, 16% – DW и всего 13% – VOA. Подчеркнем, что попытка американских и европейских журналистов отказаться от явного негатива или позитива в материалах для того, чтобы освещать события в нейтральном ключе, свидетельствует о некотором соблюдении профессиональных журналистских стандартов (см. рис. 2).

 

В ходе исследования были изучены час­тотные характеристики ведущих политических лидеров США, ЕС и КНР, а также гендиректора ВОЗ Т. Гебреисуса, оказавших прямое влияние на динамику дипломатических, социально-гуманитарных и финансово-экономических взаимоотношений между Западом и Китаем в начале кризиса пандемии COVID-19 (см. табл. 1). Отметим, что управленческие решения, публичные выступления и заявления ключевых политических лидеров ведущих стран Запада и КНР использовались каждой из сторон информационного противоборства в качестве важного и эффективного средства пропагандистского воздействия на глобальную аудиторию.

Таблица 1. Упоминание ключевых политических лидеров в материалах радиостанций*

 

Журналисты VoA вполне резонно в больших количествах использовали цитаты, выступления и официальные заявления Д. Трампа в качестве одного из приемов внешнеполитической пропаганды для всеобъемлющей демонстрации превосходства Западного мира в экономическом, моральном и культурном плане над главным идеологическим противником – Китаем. В частности, именно журналисты VOA активно распространяли в медиапространстве откровенно ксенофобские выражения Трампа о вирусе и китайской нации, причем часть подобных материалов даже не содержит каких-либо осуждений в адрес американского президента за неполиткорректное поведение.

Публичная критика Трампом противо­эпидемиологической политики КНР и лично председателя Си Цзиньпина, а также последующие заявления президента США о появлении негативной динамики в американо-китайских отношениях на фоне масштабной пандемии и торговой войны использовались западными радиостанциями в качестве базиса для выстраивания жесткой антикитайской риторики в условиях очевидного информационного противостояния с Пекином. Слова Трампа подкреплялись якобы достоверными фактами и данными источников, из которых следовало, что Компартия КНР желает воспользоваться кризисом пандемии для того, чтобы экономически и политически ослабить Запад и увеличить влия­ние Китая.

В материалах CRI также активно цитировались заявления Трампа, однако с другими целями. Журналистам было необходимо «разоблачить пропаганду» США и их союзников, а также продемонстрировать аудитории, что на Западе якобы вновь процветает расизм, ксенофобия, империализм, а теперь и синофобия, тем самым как бы отсылая потребителей информации к исторической эпохе позорных колониальных «опиумных войн» (Opium Wars) 1840–1860 гг. против китайского народа.

Цитаты из выступлений Си Цзиньпина использовались западными радиостанциями в основном в тех материалах, где отчетливо прослеживается антикитайская и антикоммунистическая направленность. Однако заметим, что DW и RFI в редких случаях отказывались от негативной оценки заявлений председателя КНР, но только если речь шла о китайской гуманитарной помощи для Евросоюза (маски, медикаменты, санитайзеры и пр.).

Для журналистов CRI Си Цзиньпин – фактически сакральная фигура, поэтому его цитаты, политические решения, встречи с партийными чиновниками, визиты в регионы и публичные выступления освещались исключительно в позитивном ключе, с элементами восторженности. Пропаганда всячески воспевала достижения лидера КНР и приписывала ему практически все государственные успехи, в том числе триумф в борьбе с COVID-19.

Президент Франции Э. Макрон и канц­лер ФРГ А. Меркель – лидеры не только своих национальных государств, но и ЕС в целом – в основном цитировались и упоминались только в материалах RFI и DW, что вполне закономерно. При этом в материа­лах CRI упоминаний об этих европейских политиках не было, т.к. весь фокус внимания был смещен на Д. Трампа и его одиозные официаль­ные выступления и заявления в соцсетях.

Отдельное внимание обратим на фигуру главы ВОЗ Т. Гебреисуса. Западные радио­станции прямо обвиняли придерживающегося левых взглядов Гебреисуса в тесных связях с коммунистическим правительством КНР (China-Centric), которое якобы при поддержке международных чиновников ВОЗ до последнего скрывало реальные масштабы эпидемии на начальном этапе кризиса. Журналисты пытались убедить аудиторию в том, что Китай – главный виновник пандемии, а Гебреисус – фактически соучастник преступления.

Выступления или цитаты официальных лиц США и ЕС (помимо президентов и канц­лера), появлялись в материалах VOA, DW и RFI в том случае, когда речь шла о критике внешней и внутренней политики КНР (репрессии, закрытость правительственной системы, укрепление персоналистской власти Си Цзиньпина, нежелание найти взаимопонимание с Западом и т.д.).

В свою очередь, в эфире CRI активно цитировали одного из самых ярких китайских политиков эпохи правления Си Цзиньпина – официального спецпредставителя МИД КНР Гэн Шуана, а также видного дипломата Чжао Лицзянь и других партийных чиновников-радикалов («воинов-волков»), настроенных крайне агрессивно в отношении стран Запада.

В результате проведенного эмпирического исследования нам удалось определить и ключевые темы материалов иновещания, которые чаще всего затрагивали журналисты в контексте освещения проблематики взаи­моотношений между Западом и Китаем в эпоху пандемии (см. табл. 2).

Таблица 2.  Тематическое распределение радиосюжетов,  кол-во материалов

Особенности тематического распределения материалов западного и китайского иновещания указывают на формирование специфического дискурса во внешнеполитической пропаганде, характерного для эпохи геополитических потрясений на фоне масштабной пандемии COVID-19. Традиционные для международного вещания политические темы – «демократия» и «права человека» – дополняются новыми, ориентированными на психологическое воздействие: «вакцинная дипломатия», «масочная дипломатия», «гендерное неравенство», «домашнее насилие», «международное медицинское сотрудничество» и др.

 

Выводы

С самого начала пандемии западные радиостанции VOA, DW и RFI запустили антикитайскую информационную кампанию, направленную на дискредитацию международного имиджа Китайской Народной Республики в мировом информационном пространстве. При этом целями антикитайской и антикоммунистической информационной кампании США и ЕС помимо внешнего образа Китая стали конкретные политические лидеры – председатель КНР Си Цзиньпин, партийные чиновники ЦК КПК, работники МИД КНР и др. Западное иновещание крайне негативно оценивало усилия ВОЗ по нормализации эпидемиологической ситуации в мире и роль гендиректора организации Т. Гебреисуса, который якобы находился под влиянием КПК. 

В свою очередь, журналисты CRI ответили на антикитайскую риторику новой пропагандистской кампанией по дискредитации либерально-демократических режимов Запада, обвиняя США и Евросоюз в лицемерии и абсолютной неспособности противостоять кризису пандемии. При этом пуб­личные выступления ключевых лидеров стран Запада и КНР на тему между­народной политики использовались американским, европейским и китайским иновещанием для создания новых пропагандистских нарративов, направленных на население страны-«соперника». Результаты исследования свидетельствуют о том, что кризис пандемии спровоцировал появление особого тематического дискурса во внешнеполитической коммуникации как на Западе, так и в Китае.

 

Примечания

¹ WHO Chief Declares End to COVID-19 as a Global Health Emergency (2023). United Nations, 05 May. Режим доступа: https://news.un.org/en/story/2023/05/1136367 (дата обращения: 06.05.2023).

² Кортунов А. Битва «коронавирусных нарративов»: три оборонительных рубежа Запада против Китая / Российский совет по международным делам. 2020. Апр., 24. Режим доступа: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/bitva-koronavirusnykh-narrativov-tri-oboronitelnykh-rubezha-zapada-protiv-kitaya/ (дата обращения: 06.05.2023).

 

Библиография

Барабаш В.В., Котеленец Е.А., Лаврентьева М.Ю. Информационная война: к генезису термина // Знак: проблемное поле медиаобразования. 2019. № 3 (33). С. 76–89.

Бедрицкий А.В. Информационная война: концепции и их реализация в США / под ред. Е.М. Кожокина. М.: РИСИ, 2008.

Вартанова Е.Л. Медиаэкономика зарубежных стран: учеб. пособие. М.: Аспект Пресс, 2003.

Давыдов А.С. КНР – США – Россия: геополитика и пандемия // Проблемы Дальнего Востока. 2020. № 2. С. 126–137.

Засурский Я.Н. Колонка редактора: Интернет как фактор международной журналистики // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2011. № 1. С. 5–10.

Тавровский Ю.В. Америка против Китая. Поднебесная сосредотачивается на фоне пандемии. М.: Книжный мир, 2020.

 

Allison Gr. (2020) The US-China Relationship after Coronavirus. Clues from History. COVID-19 and World Order: The Future of Conflict, Competition, and Cooperation. Baltimore: Johns Hopkins University Press.

Aydin M. (2019) Foreign Policy Instruments of States (Diplomacy, Propaganda, Economic Methods). In: Erhan Ç (ed.) Foreign Policy Analysis. Eskisehir: Anadolu University Press, pp. 146–181.

Christensen T. (2020) A Modern Tragedy? COVID-19 and U.S.-China Relations. Режим доступа: https://www.brookings.edu/wp-content/uploads/2020/05/FP_20200511_covid_us_china_christensen_v3.pdf (дата обращения: 09.04.2023).

Chung Y. (2021) Allusion, Reasoning and Luring in Chinese Psychological Warfare. International Affairs 97 (4): 1007–1023. DOI: 10.1093/ia/iiab070

McFaul M. (2021) Cold War Lessons and Fallacies for US-China Relations Today. The Washington Quarterly 43 (4): 7–39.

Nye J. (2019) Soft Power and the Public Diplomacy Revisited. The Hague Journal of Diplomacy 16 (14): 7–20.

Pillsbury M. (2020) A Guide to the Trump Administration’s China Policy Statements. Washing­ton: Hudson Institute. Режим доступа: https://www.hudson.org/foreign-policy/a-guide-to-the-trump-administration-s-china-policy-statements (дата обращения: 09.04.2023).

Price M.E., Haas S., Margolin D. (2008) New Technologies and International Broadcasting: Reflections on Adaptations and Transformations. The Annals of the American Academy of Political and Social Science 616 (1): 150–172. DOI: 10.1177/0002716207312033

Ross R.S. (2020) It’s Not a Cold War: Competition and Cooperation in US–China Relations. China International Strategy Review 2: 63–72.

Youmans W. L., Powers S. (2012) Remote Negotiations: International Broadcasting as Bargaining in the Information Age. International Journal of Communication 6 (2): 2149–2172.

Дата поступления в редакцию: 12.05.2023
Дата публикации: 20.06.2023