Архив

Специфика работы советского информационного агентства за рубежом в 1920 гг.

Максим Бабюк

Ссылка для цитирования: Бабюк М.И. Специфика работы советского информационного агентства за рубежом в 1920 гг. // Меди@льманах. 2023. № 3 (116). С. 40−49. DOI: 10.30547/mediaalmanah.3.2023.4049

УДК 070.431.2(091)(47+57):316.75(1-87)
DOI: 10.30547/mediaalmanah.3.2023.4049
EDN: MMXFCU

© Бабюк Максим Иванович
кандидат философских наук, доцент кафедры теории и экономики СМИ факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), mbabyuk@yandex.ru

Ключевые слова: РОСТА/ТАСС, зарубежные отделения, СССР, идеологическое противостояние, информагентство.

В статье рассматривается специфика работы зарубежных отделений и корреспондентских пунктов информационного агентства РОСТА/ТАСС в 1920 гг. На основе вводимых в научный оборот архивных данных анализируются организационные и институциональные проблемы развития советского агентства, особенности информационной политики в условиях идеологического противостояния СССР с буржуазными странами.

 

Появившееся в условиях тектонических сдвигов глобальной политической системы Советское государство практически сразу столкнулось с отчуждением со стороны ведущих мировых держав. Оно не было сиюминутным, конфликт носил мировоззренческий характер и был связан не с отказом большевиков от финансовых и политических обязательств дореволюционной России, а с особенностями целеполагания разных политических систем. При этом экономическая и военная слабость Советской России, а также отсутствие институциональных союзников в первое десятилетие после революции способствовали изоляции страны, формированию вокруг нее поя­са враждебных держав. Диспропорцию в силах и возможностях между Советским государством и ведущими буржуазными странами большевики пытались отчасти компенсировать агрессивной и инновационной информационной политикой, направленной на эгалитарные социальные слои зарубежных государств. В ожидании мировой революции большевики в основном ориентировались не на официальные связи, а на диалог с рабочими и крестьянами западных стран, для чего пытались выстраивать формальные и неформальные каналы коммуникации, использовать как традиционные, так и нестандартные способы внешнеполитической агитации и пропаганды. Ключевая роль в поддержании неформальной коммуникации и в налаживании традиционных связей в 1920 гг. принадлежала зарубежным отделениям и корпунктам советского информационного агентства РОСТА/ТАСС¹.

Функционал зарубежных корреспондентских пунктов и отделений агентства был не только информационным: они должны были в условиях сложной внешнеполитической обстановки формировать положительный образ Советского Союза, транслировать необходимые нарративы как вовне, так и внутри страны. Не имея статуса государственных представительств, они были достаточно гибким инструментом влияния, зачастую могли действовать там, где официально Советское государство представлено не было. Однако вынужденные работать в условиях враждебной атмосферы, нехватки ресурсов и недостатка профессио­нальных кадров, отделения и корпункты информационного агентства РОСТА/ТАСС формировали повестку дня далеко не так качественно и эффективно, как от них требовалось.

 

Историография и методология

Проблематика советской внешнеполи­тической пропаганды в разные периоды существования СССР достаточно подробно исследовалась в отечественной науке: в частности, в разных аспектах проанализирован период 1920–1930 гг. (Руга, 2003), работа советских телеграфных агентств (Брыляков, 1976). Принципы советской внеш­­неполитической пропаганды в общих чертах очевидны, концептуальных различий во взглядах ученых практически нет. В трудах отечественных специалистов рассматривались идеологические (Голубев, 2003), институциональные (Ватлин, 2009), инструментальные (Федякин, 2007), отраслевые вопросы (Романов, 2008) и ряд других (Молчанов, 2002).

Раскрыть особенности работы зарубежных отделений советского информационного агентства позволяет обращение к архивным источникам. Опыт работы автора в фондах РОСТА/ТАСС, хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), убеждает, что тема нуж­дается в существенной доработке. Так, большинство архивных дел, связанных с зарубежной деятельностью агентства в 1920 гг., никогда не запрашивались исследователями – огромный пласт первоисточников до сих пор не обработан и не введен в научный оборот.

В настоящей статье автор не претендует на создание всеобъемлющей картины внешнеполитической деятельности РОСТА/ТАСС в 1920 гг., сосредоточившись на изучении архивных источников. В ходе исследования были проанализированы документальные материалы Главного секретариата ТАСС и ряда других фондов, хранящихся в ГАРФе, отдельные документы фондов Совета труда и обороны (СТО) и Совета народных комиссаров (СНК) СССР), данные из материалов Агитационно-пропагандистского отдела ЦК РКП(б). В описи Главного секретариата ТАСС, которая содержит материалы агентства РОСТА/ТАСС, представлена служебная переписка руководства с представителями корпунктов и отделений, в которой обсуж­даются ключевые вопросы организации информационной деятельности, материалы с цензурными и смысловыми правками, циркулярные письма, опросы руководителей зарубежных отделений по разным проблемам и другие документы, позволяющие охарактеризовать организацию деятельности советского информагентства за рубежом.

При работе с данными, полученными в результате комплексного анализа архивных источников, а также с уже доступными источниками автор прибегал к сравнительному анализу и применял сопоставительный метод.

 

Институциональные аспекты деятельности РОСТА/ТАСС за рубежом

Развертывание зарубежной работы информационного агентства в первые годы советской власти происходило в сложнейших условиях. Попытки большевиков организовать сеть корпунктов за рубежом на основе структур Петроградского телеграфного агентства (ПТА) в условиях революции и Гражданской войны в целом потерпели неудачу в силу политических и экономических причин. У новой власти отсутствовали средства, были прерваны экономические связи и разорваны дипломатические отношения с зарубежными странами (Молчанов, 2002). Многие старые сотрудники ПТА, оставшиеся за рубежом, предоставляли информацию, которая не устраивала большевиков, а то и вовсе саботировали работу агентства (Брыляков, 1976: 36). Усиливавшийся хаос Гражданской войны окончательно пресек попытки сохранения старой корреспондентской сети. Вместо нее постепенно создавалась новая система сбора и передачи информации из-за рубежа, в которой основную роль играли сотрудники Народного комиссариата иностранных дел (НКИД), взявшие на себя часть информационной и пропагандистской работы, а также представители международного коммунистического движения (Брыляков, 1976: 36–39). В этих условиях было принято решение объединить все информационные учреждения в стране и корпункты ПТА в Российское телеграфное агентство (РОСТА). В составе агентства был сформирован иностранный отдел, который осуществлял сбор и отправку за рубеж информации с помощью радио и телеграфа (Романов, 2008: 135), формировал телеграммы, вестники и бюллетени иностранной информации для советской печати².

В начале 1920 гг. изменились условия существования нового государства, появились возможности для иного распределения ресурсов и стал активно развиваться целый комплекс институтов и практик, реа­лизовывавших репутационные, информационные и пропагандистские задачи Советского государства. Соответственно и РОСТА, будучи важным элементом этой системы, по мере возможностей начало открывать свои отделения и корреспондентские пункты за рубежом.

Первые отделения и пункты появились уже в 1920 г., а после окончания Гражданской войны и начала нормализации политических отношений Советской России с зарубежными странами этот процесс существенно ускорился. К концу 1923 г. РОСТА уже имело за рубежом пять отделений (в Берлине, Вене, Лондоне, Нью-Йорке и Париже) и 13 корпунктов (в Анкаре, Варшаве, Кабуле, Ковно (Каунасе), Пекине, Праге, Риге, Риме, Стокгольме, Ревеле (Таллине), Тегеране, Гельсингфорсе (Хельсинки), Токио³. К началу 1925 г. были открыты корреспондентские пункты в Александрии, Афинах, Константинополе (Стамбуле), Урге и Харбине⁴.

Работа агентства была встроена в единый контур внешнеполитической информационной деятельности, которую оно должно было осуществлять во взаимодействии с другими агитационными структурами, как формальными, так и неформальными. Деятельность информагентства курировалась со стороны ЦК РКП(б) и Совета народных комиссаров, который являлся его учредителем. В практической же плоскости РОСТА взаимодействовало максимально широко с Наркоматом иностранных дел – структуры агентства, отвечавшие за зарубежную деятельность, находились в его составе и под его постоянным контролем. Так, в Москве за работу с зарубежными странами отвечал Иностранный отдел РОСТА (ИноРОСТА). Это подразделение агентства, состоявшее из секретариата и редакций внутренней и внешней информации⁵, находилось в одном здании с НКИД, а его руководители, как правило, по совместительству были сотрудниками наркомата. При этом Наркоматом иностранных дел занимался обязательным цензурированием информации РОСТА. В практической деятельности за рубежом отделения и корпункты РОСТА взаимодействовали с посольствами Советской республики (там, где они были), с ее торговыми представительствами, со структурами Коминтерна и другими доступными органами. При этом агентство имело больше возможностей, чем официальные государственные структуры, открывая свои отделения даже в тех странах, с которыми у СССР не было дипломатических отношений. Таким образом, в целом ряде стран агентство было фактически единственным представительством Советского государства и источником официальной информации.

 

Вопросы организации информационной работы зарубежных отделений РОСТА/ТАСС

Общая политическая, экономическая и социальная конъюнктура, сложившаяся в 1920 гг., оказывала существенное влияние как на характер регулярной деятельности отделений и корпунктов РОСТА/ТАСС, так и на особенности информационной работы. Важнейшим фактором в этом смысле была обстановка, в которой приходилось работать представителям агентства. Большинство отделений и корпунктов находилось в странах, правительства которых и значительная часть интеллектуальных элит, занятых в информационной деятельности, были настроены резко враждебно к советской власти. Это приводило к сложностям при сборе и распространении актуальной для СССР информации. Редакции многих зарубежных изданий (особенно в Европе и Северной Америке) с предубеждением относились к любым данным и материалам, распространяемым советским информационным агентством. Корреспондент РОСТА в Ревеле (Таллине) в переписке с центром в январе 1925 г. отмечал: «Местная пресса в силу недоверчивого отношения к информации РОСТА вообще мало этой информацией пользуется»⁶. Ему вторила представитель агентства в Каунасе К. Матулайтис, отмечавшая, что «в Литве использование почтовой информсводки затруднительно ввиду, во-первых, очень малого количества ежедневных газет вообще и, во-вторых, в особенности таких, которые пользовались бы нашим материалом, а не данными какого-нибудь другого агентства»⁷. Она также отмечала, что редакции местных газет с подозрением относились к информации агентства⁸.

Осложняло работу агентства и то, что в большинстве европейских стран представители русской эмиграции, негативно настроенные по отношению к Советскому государству, зачастую работали переводчиками и интерпретаторами информации агентства в местных СМИ. В свою очередь, специалисты по России в зарубежной прессе нередко были связаны с эмигрантским сообществом, что также накладывало отпечаток на использование информации из СССР. Заведующий венским отделением РОСТА в январе 1925 г. писал в Москву о необходимости избавиться от такой зависимости, предлагая шире предоставлять переводные материалы: «Опыт прошлого показал мне, что почтовую информсводку следовало бы издавать на европейских языках, ибо число журналистов, понимающих по-русски, очень незначительно, и из небольшого числа говорящих и понимающих по-русски или сами эмигранты, или близко стоят к эмигрантским кругам»⁹.

Дополнительной трудностью для распространения информации корпунктами РОСТА/ТАСС было то, что рафинированные, идеологически выдержанные тексты агентства были зачастую неактуальны для ключевых зарубежных изданий. Основную информацию они искали самостоятельно, выбирая ее из прессы, поступавшей напрямую из СССР. «Буржуазная пресса интересуется главным образом политической жизнью СССР и крупными событиями в экономической и культурной жизни его»¹⁰, – отмечала та же К. Матулайтис, говоря о сложностях распространения вестников РОСТА в редакциях местных изданий. В результате отделения и корпункты агентства за рубежом тяготели к работе с социалистической или коммунистической прессой¹¹. Последняя хотя и была дружественной, однако ее авторитет и охват ауди­тории были недостаточными для широкого распространения благоприятной для Советского Союза информации.

Представители агентства сталкивались и с другими сложностями в организации работы. Особенно это касалось стран за пределами Европы, где не хватало специалистов со знанием национальной специфики. Так, в Японии враждебность местных властей накладывалась на элементарные трудности адаптации в принципиально другой среде. Руководитель местного корпункта писал по этому поводу: «наши товарищи в Москве, по-видимому, имеют мало представления о тех трудностях, которые приходится здесь испытывать человеку, приехавшему из Совроссии, трудностях, которые не имеют непосредственного отношения к работе, но <…> отнимают массу энергии и времени и таким образом в конечном счете отражаются и на характере и интенсивности работы»¹². Проблемы касались языкового барьера, подбора специалистов, были связаны с бытовыми вопросами. Сложности подобного рода наблюдались и в корпунктах других азиатских стран¹³.

Весьма распространенная проблема, напрямую связанная с вопросами сбора и распространения информации, – недостаток действующих корреспондентских пунктов РОСТА/ТАСС в 1920 гг. Это приводило к тому, что крупные отделения агентства вынуждены были информационно обслуживать сопредельные страны. Так, парижское отделение занималось сбором информации не только во Франции, но и в Бельгии, Испании и Португалии¹⁴. Учитывая малочисленность штатного состава (в Парижском отделении, которое было одним из крупнейших, работало в 1925 г. пять человек¹⁵), такой объем работы приводил к существенной перегрузке, влиял на качество собираемой информации. Последняя чаще всего сводилась к обзорам местных газет, что вызывало понятную критику в Москве¹⁶. Еще одним следствием дефицита корреспондентских пунктов и отделений, а также работников в их составе было то, что большую часть информации из-за рубежа в этот период агентство продолжало собирать в Москве посредством радиоперехватов¹⁷.

Следует отметить также существенную дороговизну передачи информации за рубеж и обратного ее приема. Так, в 1925–1926 бюджетном году только для оплаты телеграфных расходов зарубежных отделений в Москву агентство запрашивало 253 141 руб. 48 коп.¹⁸, что составляло пятую часть всех его расходов в этом году¹⁹.

Дополнительной проблемой в работе как корреспондентских пунктов и отделений, так и Иностранного отдела РОСТА (ИноРОСТА) в Москве была общая низкая культура управления и организации труда. Однозначно охарактеризовать эту проблему сложно, поскольку она была комплексной и касалась, пожалуй, всей системы массовой коммуникации в стране. Применительно к ИноРОСТА это выражалось в непрофессионализме при составлении информационных сводок для распространения за рубежом, бюрократическом подходе к выбору тем и сюжетов, в непонимании специфики стран, для которых они готовились. Представители агентства на мес­тах нередко яростно критиковали такие методы, указывая, что многие материалы РОСТА несвоевременны, не отвечают запросам местных СМИ²⁰, т.е. малопригодны для распространения. В свою очередь, центр также систематически выражал неудовольствие работой на местах, упрекая корреспондентов в низком качестве собранной и предоставленной информации, игнорировании важных тем, отсутствии инициативы и перерасходе средств²¹. Так, в ноябре 1926 г. на заседании совета ТАСС относительно деятельности сотрудников Парижского отделения агентства высказывалась следующая точка зрения: «Заведующий отделением тов. Антонов не справляется с возложенной на него задачей. Информация Парижского отделения не отражает фактического положения во Франции. Не на должной высоте оказался также и сотрудник отделения тов. Массар»²². Показательно, что с мая по ноябрь 1926 г. кадровые перестановки произошли в девяти отделениях и корпунктах ТАСС, т.е. прак­тически в половине существующих²³.

Причины замены руководителей и сотрудников были разные, нередко они были связаны с недовольством центра качеством работы. По этой причине, например, совет ТАСС предлагал снять корреспондента в Анкаре Хольдберга, «который до сих пор не сумел надлежащим образом развить информационную работу, благодаря чему информация ТАСС о Турции недостаточно освещает как внутреннюю, так и внешнюю политику страны»²⁴. Впрочем, кадровые рокировки происходили не только из-за низкого качества работы сотрудников. В отдельных случаях причиной была атмосфера внутрипартийной борьбы в СССР. Так, сотрудника ТАСС в Тегеране Вардина в этот период предлагалось снять в связи с «неверной политической линией»²⁵.

Наконец, говоря о сложностях формирования внешнеполитической информационной работы РОСТА/ТАСС в 1920 гг., нельзя не упомянуть о ведомственных разногласиях, мешавших корректной деятельности агентства. Как уже отмечалось, зарубежная деятельность РОСТА/ТАСС преимущественно курировалась Наркоматом иностранных дел, который, в частности, цензурировал информацию агентства, отправляемую за рубеж и получаемую оттуда²⁶. Однако, как ни странно, в отношениях РОСТА/ТАСС с Наркоминделом существовал конфликт интересов, связанный с несколькими факторами. Так, НКИД имел свои информационные органы, которые частично осуществляли параллельную деятельность. К тому же его представители зачастую не вдавались в специфику деятельности агентства, осуществляя контроль на своих условиях. А последнее приводило к существенным задержкам в передаче информации, лишало ее актуальности. По этому поводу осенью 1922 г. ответственный секретарь РОСТА (с 1925 г. – руководитель ТАСС) Я.Г. Долецкий отмечал, что ведомственный характер агентства и ненормальные взаимоотношения с Наркоминделом являются причиной всех его недочетов²⁷.

Разногласия у агентства существовали и с Наркоматом почт и телеграфов, который при передаче информации за рубеж также не всегда считался с интересами агентства. Тот же Я.Г. Долецкий, обращаясь в Агитпроп ЦК РКП(б) по этому поводу, писал: «Информация зависит фактически от доброй воли низших и высших служащих Наркомпочтеля, которые передают ее когда хотят и как хотят»²⁸. При этом руководство РОСТА/ТАСС активно отстаивало свои интересы, пользуясь высоким статусом агентства и связями с партийным и советским руководством. Однако ведомственные трения в течение 1920 гг. так и не были окончательно преодолены.

 

Специфика формирования зарубежной информационной повестки

Ангажированность информации, которую подбирали и распространяли зарубежные отделения и корреспондентские пункты РОСТА/ТАСС в 1920 гг., не была чем-то аномальным или экстраординарным для своего времени. Инновационной была стратегия формирования информационного пространства, провозглашенная большевиками сразу после прихода к власти и закрепленная на уровне основополагающих нормативных документов²⁹: в агентстве, как и во всей системе советских СМИ, в основу отбора информации был положен классовый подход.

Требования идеологического характера к информации приводили к целому ряду трудностей при формировании новостной повестки, в первую очередь к ограниченности информационного поля, с которым приходилось работать ИноРОСТА в 1920 гг. Поскольку агентство было частью советского агитационно-пропагандистского комплекса, подбор материалов во многом обусловливался задачами, которые ставились на политическом уровне. Создаваемые тексты должны были не только удовлетворять цензурным правилам, но и быть актуальными для отечественной и зарубежной печати. Все это требовало от исполнителей высочайшего профессионализма и одно­временно высокой дисциплины, которыми многие работники ИноРОСТА не обладали. Зачастую внимание зарубежных коррес­пондентов было сосредоточено на данных, полученных от местных газет без учета партийной повестки, или же на том, что отражало их собственную точку зрения. Последнее неудивительно, учитывая, что 1920 гг. были периодом относительной либерализации и активной внутрипартийной борьбы, а часть корреспондентов РОСТА/ТАСС была представлена иностранными коммунистами. Эта проблема решалась, как правило, комплексным путем: информация корпунктов проходила цензуру, из центра на места спускались директивы, указания и инструкции, а руководство агентства находилось в постоянной переписке с руководителями отделений и корпунктов, нередко в «ручном режиме» корректируя их деятельность.

В переписке руководства РОСТА/ТАСС с зарубежными подразделениями мысль о повышении идеологической значимости информации звучит постоянно³⁰. Московское руководство требовало получения данных об экономических и политических проблемах западных стран, о деятельности рабочего движения, коммунистических партий и т.п.³¹ В частности, на совещании по вопросу работы редакции заграничной почтовой информации (была еще и радио­телеграфная) в декабре 1924 г. руководство агентства констатировало, что необходимо «придать почтовой информации крестьянско-рабочий уклон. Увеличить экономический материал. Постоянно инструктировать корреспондентов, поддерживая связь с каждым из них по крайней мере один раз в месяц»³². Иначе говоря, информационная повестка должна была не только показывать мир в разрезе борьбы прогрессивных и реакционных сил, но и демонстрировать перманентный дрейф буржуазного мира к глобальному кризису. Так, в переписке с главой Парижского отделения Антоновым Я.Г. Долецкий указывал: «В настоящее время в первую очередь необходима информация по следующим вопросам, касающимся Бельгии: кризис взаимоотношений между буржуазной и социалистической частью кабинета, вызванный позицией парламентской фракции социалистов в вопросе о налогах; движение в пользу соглашения с Германией по воп­росу об Эйпене и Мальмеди; назрева­ющий конфликт на бельгийских железных дорогах; отношение к событиям в Китае»³³. И продолжал: «Что касается информации о Франции, то <…> получаемая нами информация во многих отношениях недостаточна. Так <…> мы совершенно не имеем картины финансовой политики Пуанкаре; в частности – не освещены надлежащим образом предполагаемый железнодорожный заем и заем для выкупа краткосрочных бонов казначейства. Точно так же не получаем сведений о внутренней борьбе в радикальной партии, на которую все время намекают парижские газеты. В области рабочего движения с достаточной полнотой освещается безработица. Но кроме этого вопроса необходимы еще сообщения о состоянии зарплаты и борьбе за нее, о попытках борьбы предпринимателей против 8-часового рабочего дня и т.д. Наконец, и это чрезвычайно важно, мы почти совершенно не имеем для печати сведений о жизни и деятельности компартии»³⁴.

Такой подход был общим для всей работы РОСТА/ТАСС в течение 1920 гг. В отчете об исходящей информации агентства за март 1926 г. указывалось, что важнейшими темами, освещаемыми Вестником иностранной информации ТАСС, были: а) национально-освободительное движение в Китае; б) рабочее движение за границей; в) белый террор; г) политическое и экономическое положение в буржуазных странах³⁵. Избыточная идеологизация нередко приводила к ситуациям, когда поставляе­мая за рубеж информация оказывалась невостребованной. Эта проблема больше всего касалась аналитических материалов. Короткие новостные тексты, предоставляе­мые агентством, как правило, были актуальны и широко востребованы зарубежными СМИ. Так, по отчетам ТАСС, в 1927 г. из отправляемых ежемесячно из Москвы агентству Рейтер новостных телеграмм не публиковались всего 5–8%³⁶. К советской аналитике, которая распространялась через корпункты и отделения, зарубежные информационные партнеры относились более предвзято.

Еще одним фактором, существенно влиявшим на внешнеполитическую информационную повестку, было довольно строгое цензурирование, которое зачас­тую было многоуровневым. Не чурался такой работы и сам глава НКИД Г.В. Чичерин, который регулярно лично занимался правкой бюллетеней иностранной информации РОСТА/ТАСС перед их публикацией³⁷. В таких условиях важнейшими критериями сбора иностранной информации и распространения данных об СССР были избирательность в темах, замалчивание или, наоборот, актуализация незначительных, но идеологических важных тем.

Однако формированию такой повестки существенно мешало не только критическое отношение к деятельности агентства со стороны зарубежных контрагентов, но и слабая ресурсная база. Уже упоминавшийся недостаток профессиональных кадров, финансов и технических средств также приводил к существенному снижению качества информационных материалов, их актуальности в зарубежной печати. Неудивительно, что представители РОСТА/ТАСС за рубежом часто критиковали материа­лы, рассылаемые из Москвы для распространения в иностранных СМИ. Оперативные сообщения, поступавшие по радио и телеграфным каналам, были короткими и малоинформативными по причине высокой стоимости передачи. Большие же информационные сводки РОСТА/ТАСС, рассылаемые по поч­те, часто запаздывали. Критики отмечали в связи с этим: «Главными недостатками почтовой информации является <…> громоздкость и устарелость ее материала, кроме того, зачастую этот материал бывает совершенно неинтересен буржуазной прессе»³⁸.

Деятельность представителей агентства в зарубежных отделениях и корпунктах, как уже отмечалось, также была далека от идеала. Агентство, имея ограниченные валютные ресурсы, часто вынуждено было экономить, требовало от своих сотрудников дозировать объемы информации, пересылаемой телеграфным способом³⁹, запрещало нанимать дополнительный персонал и оплачивать добавочные услуги. В итоге в СССР зачастую поставляли информацию, которую было проще добыть, но она далеко не всегда отвечала установленным стандартам, не соответствовала идейному канону.

Существенным подспорьем для агентства были, конечно же, связи с левыми политическими силами на местах, что отчасти компенсировало недостаток ресурсов и профессионализма. Эти отношения облегчали получение информации, возможности ее распространения, агитации и пропаганды среди рабочего класса западных стран.

 

Выводы

Информационная деятельность зарубежной корреспондентской сети РОСТА/ТАСС в 1920 гг. отличалась как своеобразием условий, в которых приходилось работать сотрудникам агентства, так и особенностями формирования информационной повестки. Инновационный для своего времени характер продвижения информации, суть которого состояла в постоянном системном управлении повесткой, ее идеологическом фондировании, а также в концентрации ресурсов на нужных направлениях, частично обесценивался тем, что условия, в которых работало агентство, не позволяли его проявить. Враждебная внешняя среда, недостаток финансовых ресурсов, а также профессиональных кадров приводили к тому, что качество работы зачас­тую было невысоким.

 

Примечания

¹ Первое независимое российское агентство – СПТА (Санкт-Петербургское телеграфное агентство) – было создано 1 сентября 1904 г. После переименования Санкт-Петербурга название агентства изменилось на ПТА (Петроградское телеграфное агентство). В сентябре 1918 г. все информационные учреждения в стране и корреспондентские пункты агентства ПТА за границей объединили в Российское телеграфное агентство (РОСТА), в июле 1925 г. агентство вновь изменило название – на ТАСС (Телеграфное агентство Советского Союза).

² ГАРФ. Ф. Р-391. Оп. 2.

³ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 888. Л. 34.

⁴ ГАРФ. Ф. Р-391. Оп. 9. Д. 133.

⁵ Там же. Д. 85. Л. 36. В редакциях были отделы телеграфной и почтовой информации, которые позднее были слиты в единое целое.

⁶ Там же. Д. 14. Л. 12.

⁷ Там же. Л. 9.

⁸ Там же. Л. 10.

⁹ Там же. Л. 8.

¹⁰ Там же. Л. 9.

¹¹ Там же. Л. 12.

¹² Там же. Л. 62. В цитате сохранен язык оригинала.

¹³ Там же. Л. 18. и др.

¹⁴ Там же. Д. 178. Л. 2, Л. 20.

¹⁵ Там же. Д. 6. Л. 10.

¹⁶ Там же. Д. 178. Л. 20 (об.)

¹⁷ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 888. Л. 19.

¹⁸ ГАРФ. Ф. Р-4459. Оп. 11. Д. 6. Л. 13.

¹⁹ Там же. Л. 9.

²⁰ Там же. Д. 14.

²¹ Там же. Д. 14. Л. 1, 4; Д. 168. Л. 22; Д. 178. Л. 20 и др.

²² Там же. Д. 77. Л. 21 (об.)

²³ Там же. Л. 22.

²⁴ Там же. Л. 21 (об.)

²⁵ Там же.

²⁶ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 146. Л. 27.

²⁷ Там же.

²⁸ Там же.

²⁹ В частности, классовый принцип организации печати был закреплен в Конституции РСФСР 1918 г.

³⁰ ГАРФ. Ф. Р-4459. Оп. 11. Д. 167, 168, 176, 178 и др.

³¹ Там же. Д. 178.

³² Там же. Д. 14. Л. 1.

³³ Там же. Д. 178. Л. 20.

³⁴ Там же. Л. 20. (об.)

³⁵ Там же. Д. 85. Л. 84–85.

³⁶ Там же. Д. 164. Л. 164–165.

³⁷ Там же. Д. 73.

³⁸ Там же. Д. 14. Л. 9.

³⁹ Там же. Д. 178. Л.

 

Библиография

Брыляков Н.А. Российское телеграфное… М.: Мысль, 1976.

Ватлин А.Ю. Коминтерн: идеи, решения, судьбы. М.: РОССПЭН, 2009.

Голубев А.В. «Мировая республика» или «закрытое общество»: СССР в 1920–1930-е годы // Россия и современный мир. 2003. № 3 (40). С. 123–147.

Молчанов Л.А. Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны. М.: Издатпрофпресс, 2002.

Романов А.С. Зарождение советской системы международной информации: информационная деятельность НКИД РСФСР // Отечественная история. 2008. № 4. С. 131–143.

Руга В.Э. Формирование системы партийно-государственного управления средствами массовой информации Советской России в 1920−1930-е гг.: дис. ... д-ра ист. наук. М., 2003.

Федякин А.В. Формирование позитивного образа советского государства в 1920–1940-е гг.: официальные документы и политическая практика // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12: Политические науки. 2007. № 2. С. 11−24.

Дата поступления в редакцию: 20.04.2023
Дата публикации: 20.06.2023